— Как это попало в компьютеры? Я никогда не выходила замуж — официально. С регистрацией и прочей волокитой.
— Думаю, ты недооцениваешь способности государственной слежки. Все это там, в компьютерах, выставлено на всеобщее обозрение.
Сейчас стало видно, что она испугалась.
— А что еще ты выяснил?
Я отпустил ее с крючка, на который она попалась сама.
— Больше ничего там не было. Если ты что-то скрываешь, то можешь не беспокоиться. Это была ложь. Я узнал еще много интересного про. свою мамочку.
— Хорошо, — вздохнула она с облегчением. — Мне не нравится, что ты суешь нос в мои дела. Сын, уважающий своих родителей, так не поступает.
У меня было что ответить ей, но я решил пока об этом не говорить.
— Что легло в основу этого ностальгического расследования, — тихо сказал я, — одно дело, которым я занимаюсь для Папочки. Население Будайена с благоговейным страхом называет Фридлендер Бея Папочкой. Лейтенант полиции, управляющий Будайеном, умер, и Папочка решил, что нам нужен своего рода специалист по общественным связям, чтобы обеспечивать контакт между ним и полицией. Он попросил меня заняться этой работой.
Ее рот скривился.
— Вот как? Значит, ты носишь оружие? И у тебя есть значок?
Отвращение и брезгливость к полицейским, видимо, была у меня наследственной.
— Да, — как можно небрежнее бросил я, — у меня есть оружие и значок.
— Твой значок недействителен в Алжире, свинья.
— Здесь мне всюду оказывают должное почтение. — Я не был уверен в том, что сказал. — Кстати, работая с полицейским компьютером, я не упустил случая ознакомиться со своим досье, так же как и с досье некоторых моих коллег. Занятно, мое имя и имя Фридлендер Бея появились вместе. И не только в записях последних лет. Я насчитал по крайней мере восемь записей — конечно, это лишь догадка, ничего определенного, но это предполагало некоторую степень кровного родства между нами.
Мое сообщение вызвало бурную реакцию Халф-Хаджа; мне бы следовало рассказать ему об этом раньше.
— Ну и что? — спросила мать.
— Как это «ну и что»? Что все это значит? Ты можешь сказать по-человечески: обнималась ты с Фридлендер Беем в дни твоей золотой юности или не обнималась?
Она взбесилась снова:
— Черт побери, я обнималась со многими парнями. Думаешь, я каждого запоминала? Я забывала, как они выглядят, еще не покинув их объятий.