— Нет, благодарю.
Я уставился взглядом в стену напротив, размышляя о свободе. Интересно, как отвертеться от этой службы в полиции? Деньги, конечно, здесь не помогут, уж в этом-то я уверен. Не думаю, что у меня наберется денег на подкуп Папочки. Надо будет еще поразмыслить над этим на досуге. Иншаллах.
— Пойду вниз подгоню машину? — спросил Кмузу.
Я поежился, поняв, что пора идти. Ждал меня не черный лимузин Фридлендер Бея, а комфортабельный электромобиль последней модели, предоставленный Беем в мое распоряжение. В конце концов, я был его официальным представителем среди стражей порядка.
Кмузу, конечно, теперь будет моим шофером. Придется проявить чрезвычайную изобретательность, если понадобится отлучиться куда-нибудь без него.
— Да, сейчас спущусь, — сказал я.
Я провел рукой по голове: волосы уже отросли. Перед тем как выйти из дому, я сунул коробку с модди и дэдди в дипломат. Невозможно сказать заранее, какой личностью предстоит стать сегодня на службе, какие таланты и способности понадобятся. Проще было взять все модди, чтобы чувствовать себя во всеоружии.
На мраморных ступенях я ждал Кмузу. Стоял месяц раби-аль-Авваль, и серое небо сеяло теплый дождик. Хотя поместье Папочки находилось в самом центре города в районе густонаселенных кварталов, у меня было такое впечатление, будто я очутился в тихом цветущем оазисе, вдали от городской копоти и шума. Меня окружала буйная растительность, вся роскошь которой предназначалась исключительно для умиротворения одно-го-единственного дряхлого старика. Я слышал тихое ровное журчание прохладных фонтанов, оживленно чирикали птицы в листве ухоженных фруктовых деревьев. Тяжелый сладкий аромат экзотических цветов плыл в неподвижном воздухе. Однако притворившись равнодушным ко всей этой красоте, я забрался в кремовый вестфальский седан и выехал через ворота с охранниками. За стеной я сразу окунулся в городской шум, сутолоку, внезапно с досадой осознал, как мне не хотелось покидать Папочкин дом. Мне пришло в голову, что со временем я мог бы занять там его место.
Кмузу высадил меня на улице Валид-аль-Акбар у здания полицейского участка, курирующего Будайен. Он сказал, что вернется в половине пятого, чтобы отвезти меня домой. У меня появилось предчувствие, что Кмузу из породы людей, которые никогда не опаздывают. Я стоял на тротуаре и смотрел, как он разворачивается и уезжает.
У порога полицейского участка постоянно толпились люди. Они то ли надеялись увидеть, как ведут в наручниках какого-нибудь преступника, то ли ждали своих близких, освобождаемых из-под ареста, то ли просто слонялись в надежде выпросить мелкую монетку. Не так давно в Алжире я сам был одним из них, и теперь без всякого стеснения подбросил в воздух несколько киамов и посмотрел, как ребятишки дерутся из-за них. Я полез в карман и вытащил пригоршню монет. Старшие рассовывали по лохмотьям дармовые деньги, а младшие прилипли к моим ногам с воплем:
— Бакшиш!
Каждый день я стряхивал с себя этих юных наездников и входил через вертушку в здание участка.
У меня был столик на третьем этаже, в небольшой кабинке, отделенной от соседей бледно-зелеными пластиковыми стенами чуть выше моего роста. Воздух здесь, видимо, насквозь пропах ароматом пота, сигарет и дезинфицирующих средств. Над моим столом висела полка с пластиковыми коробками, в которых содержалась информация на кобальтовых дискетах. На полу стояла большая картонная коробка, набитая свернутыми в рулоны распечатками. На столе пылился аннамезский компьютер, позволявший одновременно просматривать два-три текущих дела. Конечно, моя работа была не столь важной, как считал лейтенант Хайяр. Он знал, что я личный уполномоченный Фридлендер Бея. Только Папочка мог позволить себе собственный полицейский участок, защищавший его интересы в Будайене.
Хайяр влетел в мой бокс и грохнул на стол еще одну тяжелую коробку. Он был иорданцем и в прошлом имел достаточно длинный список арестов, которые случились еще до приезда в наш город. Десять лет назад он был спортсменом-профессионалом, но сейчас явно потерял форму. У Хайяра были редеющие темные волосы и недельная щетина, походившая на кожуру киви. Этот человек был подобен кошмарному сну своей мамочки, где он фигурировал как продавец наркотиков (кем, собственно, и был до того, как стал полицейским в соседнем квартале).
— Как дела, Одран? — спросил он.
— О"кей, — ответил я. — Что там?
— Нашел для тебя кое-что интересное.
Хайяр был года на два моложе, отчего ему нравилось понукать меня. Я заглянул в коробку, там было сотни две синих дискет из кобальтово-
го сплава. Кажется, предстояла утомительная и нудная работа.
— Ты хочешь, чтобы я их рассортировал?
ebooksa