Марид Одран

— Вечно они стараются навязать нам что-нибудь. А ведь как много могли бы мы для них сделать, если бы нас не беспокоили по пустякам.

Я смотрел, как он вертит конверт в руках над столом. Слабый сдавленный стон раздался из постели Абу Адиля, но слишком много настоящих страданий видел я в жизни, чтобы жалеть человека, страдающего от причуд Прокси Хелл. Я снова поглядел на Умара.

— Не можете ли вы немного растормошить вашего хозяина? — спросил я. — Мадам Оквит хочет поговорить с ним. Она полагает, что в ее руках находится судьба исламского мира.

Умар иронично улыбнулся.

— Республика Сонгей, — произнес он, недоверчиво покачав головой. — Завтра она снова станет королевством или завоеванной провинцией, а может, и фашистской диктатурой. И никому не будет до нее дела.

— Это-то и тревожит мадам Оквит. Умар еще больше развеселился:

— Мадам Оквит попадет в первую же волну чисток. Но хватит о ней. Нам еще предстоит обсудить вопрос о вашем вознаграждении. Я пристально посмотрел на него.

— У меня и мысли не было о нем, — сказал я.

— Разумеется. Вы всего лишь выполняли условия соглашения между вашим хозяином и мною. Но отблагодарить за дружескую помощь — решение безусловно мудрое. Ведь тот, кто помог тебе однажды, вероятнее всего, поможет и в другой раз. Может, и я смогу оказать вам небольшую услугу.

В этом и состояла цель моего визита к Абу Адилю. Я развел руками, стараясь выглядеть как можно непринужденней.

— Мне ничего не надо, — отвечал я. — Разве что…

— Что же, мой друг?

Я притворился, что рассматриваю стертый каблук своего ботинка.

— Разве что… мне хотелось бы знать, зачем вы заслали к нам Умм Саад.

Умар ответил столь же непринужденно:

— Вы уже, вероятно, поняли, что Умм Саад очень умная женщина, но она все же не так умна, как думает. Мы просили ее только информировать нас о планах Фридлендер Бея. И никоим образом не рекомендовали вступать в прямую конфронтацию с ним или платить черной неблагодарностью за его гостеприимство. Она по собственной воле вступила в конфликт с вашим хозяином и тем самым потеряла для нас ценность. Вы можете распоряжаться ею, как вам угодно.

— Так я и думал, — кивнул я. — Фридлендер Бей не считает вас и шейха Реда ответственными за ее действия.

Умар поднял руку в притворном сожалении

— Аллах дарует нам орудия для достижения цели, — сказал он. — Иногда они ломаются, и нам приходится их выбрасывать.

— Да славится имя Аллаха! — пробормотал я.