— Знаю. Иль-Манхус сказал мне, что ты тоже участвовал в их движении.
Саиду это не понравилось.
— Послушай, Марид… — начал он, но осекся. — Ты что, веришь всему, что тебе говорит Фуад?
Я рассмеялся:
— Как ты думаешь, что он мне рассказал?
— Не знаю. — Он отодвинулся от меня подальше к дверце.
Временами мне даже было жаль его. Больше мы не разговаривали, Саид только показывал дорогу.
Наконец мы туда приехали; я пошарил под сиденьем оружие. Вскоре я выбрал небольшой револьвер, когда-то принадлежавший лейтенанту Оккиигу, и статический пистолет, подаренный мне Шакнахаем. Я задумчиво посмотрел на оружие.
— Это ловушка, Саид? Ты должен был привезти меня сюда, к головорезам Абу Адиля?
Халф-Хадж вздрогнул:
— О чем ты, Марид?
— Объясни, зачем ты велел Фуаду показать мне обойму сорок пятого калибра?
Он так и осел, виновато понурясь, на сиденье. — Я пошел к шейху Реда, потому что другого пути у меня не было. Вот и все, Марид. Наверно, сейчас уже поздно, но знай: я очень сожалею о том, что случилось. Мне не хотелось оставаться в стороне, когда ты стал героем и любимчиком Фридлендер Бея. Ведь про меня все забыли.
Я усмехнулся:
— И ты из зависти решил убрать меня?
— Я ничего не устраивал.
Достав пустую обойму, я сунул ему в лицо.
— Час назад среди бела дня на Четвертой улице Яварски разрядил в меня другую такую же.
Саид потер глаза и едва слышно пробормотал:
— Я не думал, что все так случится.