И аз воздам

– Да.

– Выбора у меня не было, – вздохнул Курт. – Лезть на чужую территорию без каких-либо сведений и искать иглу в стогу я не мог, как не мог и сидеть в лагере Его Высочества неделями, карауля возможность прижать Каспара. Мы с Готтер и без того потеряли две с лишним недели, добираясь сюда… Да и кто знает, что он за это время может сделать с… Словом, это была единственная возможность, которую я видел на тот момент.

– Я вас понимаю, майстер инквизитор. Но из-за этого… Разумеется, Шильбах не ринется к нему сразу – он уже послал к нему своего гонца, но я… позаботился об этом, преимущество у нас есть.

– Понял, – кивнул Курт, отметив мысленно это «у нас» и собрался было поинтересоваться, что значит «позаботился», но Нессель опередила его, тихо спросив:

– А что вы скажете своим? Ведь вас ждут.

– Мои земляки знают, куда я направился, – не сразу отозвался Штайнмар. – Сражаться за наши вольности – это одно, но раз в Ури привечают колдуна… Люди оттуда последнее время стали слишком часто поговаривать про «обычаи старины», и если б речь шла только о каком-то йодлерфесте… Но я слышал от тех, кому верю, про останки овец, зарезанных под большими деревьями, и про призрачного всадника в облаках при луне. Мы чтим Пресвятую Деву, – Штайнмар достал из-за пазухи небольшой медальон на шнурке и бережно прикоснулся к нему губами, – и такой старины нам не надобно. Мы решили, что чужака следует выдать, а людям Ури знать о том пока не следует. Гонцу же вреда не причинили, но пределы Швица он не покинет еще несколько дней.

– Но если потом всё вскроется и…

– О том, что будет потом, я подумаю потом, – оборвал ее фельдхауптманн и коротким движением указал в сторону: – Идти нам, как я уже сказал, долго, посему на вашем месте я бы вздремнул; что б там ни было, а ходить без сна и отдыха по горам сутки напролет – не женское дело.

Да и не слишком мужское, мысленно договорил Курт, наблюдая за тем, как Штайнмар, аккуратно сложив остатки своей снеди в дорожный мешок, равнодушно вытянулся на земле в паре шагов от своих спутников. Разумеется, ему опасаться за свою жизнь не приходилось – без него майстеру инквизитору со спутницей оставалось бы лишь плутать наугад; а вот насколько в безопасности сам Курт и откровенно клюющая носом ведьма, было под большим вопросом…

– Желай я вашей гибели, – проговорил Штайнмар ровно, не открывая глаз, – я натравил бы на вас своих еще на месте встречи, а то и попросту пристрелил бы, не выходя из того кустарника. Хоти я завести вас в ловушку, чтобы передать кому-нибудь живьем, – я мог не раз сделать это прежде, в одном из тех укромных мест, что мы прошли за это время. Передохните, майстер инквизитор, я подрядился быть проводником, а не тащить на своем горбу двух умирающих от изнеможения строптивцев.

– Гессе, – снова поправил Курт; тот едва заметно кивнул, поудобней устроив голову на сложенных под нею руках, и спокойно повторил:

– Передохните, майстер Гессе.

Он переглянулся с Нессель и снова бросил тоскливо-завистливый взгляд на проводника; фельдхауптманн, похоже, уже засыпал, предоставив своим спутникам принимать то решение, какое им заблагорассудится.

Курт вздохнул. Возразить выкладкам Штайнмара было нечем, а попытка подсчитать, сколько часов бодрствования уже за плечами, потерпела полный крах, что само по себе являлось признаком критического утомления – в первую очередь умственного, что уже никуда не годилось; без хотя бы пары часов сна спасителя похищенных детей самого вскоре можно будет брать голыми руками, как младенца…

На отдых Курт расположился чуть в стороне – полусидя, привалившись спиной к огромному валуну и подложив дорожный мешок под затылок, а Нессель пристроилась рядом, провалившись в сон вмиг, – кажется, даже раньше, чем успела смежить веки. Сам же он так и не сумел уснуть по-настоящему; наблюдая мысленные нереальные картины, созданные сонным разумом, он при том видел сквозь полуоткрытые глаза неподвижно лежащего Штайнмара, далекие вершины, слышал шум ветра вдали…

Из этого состояния полудремы Курт вынырнул одновременно с тем, как фельдхауптманн открыл глаза, потянулся и нехотя сел, глядя на яркое, какое-то совершенно не сентябрьское солнце; было ли то совпадением, или полуспящее сознание отметило, что in potentia опасный субъект перестал быть in potentia безопасным, а потому следует проснуться – он не понял и сам, а задумываться о том не стал. Штайнмар, судя по брошенному на майстера инквизитора взгляду, понял все, однако промолчал, лишь укоризненно и чуть снисходительно хмыкнув.

– Будите супругу, майстер Гессе, – велел он, поднявшись на ноги, и снова потянулся, болезненно поморщившись, когда в пояснице что-то хрустнуло. – Пора двигаться. Пройти нам надо много: хорошо бы до вечера успеть преодолеть Муотаталь[134]; во избежание ненужных встреч я проведу вас по старому мосту, который сейчас почти никем не используется, а он сильно в стороне от основного пути. И совет вам: не прикладывайтесь к фляжке так часто – идти будет тяжелей, да и пополнить запасы воды сможем не раньше, чем через пару часов.

– Благодарю, учту, – кивнул Курт и тоже встал, пытаясь не подать виду, что все тело болезненно ломит от пальцев ног до, казалось, самой макушки.

Боль утихла спустя несколько минут марша – не исчезла совершенно, но отдалилась, а ноющие мышцы втянулись в работу с каким-то нездоровым удовольствием, и по опыту своих мучений в тренировочном лагере Курт уже знал, что, невзирая на это обманчивое ощущение бодрости в теле, назавтра боль будет в прямом смысле адская. Относительно легкий дорожный мешок уже через два-три часа станет оттягивать плечи, точно камень, оружие начнет весить, как хороший бычок, а сапоги будут казаться дубовыми колодками… Как себя будет чувствовать Нессель, он предпочитал не думать. Хотя не исключено, что как раз ведьма-то и останется в куда более приличном состоянии, нежели майстер инквизитор, и впрямь в последние годы более привыкший к седлу, чем к долгому шевелению ногами. Все-таки в чем-то Хауэр прав: тренировками майстер инквизитор в самом деле стал слишком часто пренебрегать …

Озираться по сторонам, любуясь видами, о которых прежде доводилось столько слышать от все того же Хауэра, было затруднительно: Штайнмар вел своих спутников по большей части лесами, и лишь изредка в небольшом просвете можно было разглядеть какую-нибудь далекую вершину, скрытую туманом или облаками. Все остальное время вокруг стеной поднимался лес, под ногами сменяли друг друга звериные тропки, редкие каменистые поляны, какие-то низкие кустарники цеплялись за колени и норовили столпиться и преградить путь непрошибаемой линией обороны; как фельдхауптманну удавалось отыскивать нужное направление, Курт себе не представлял, а спустя еще час пути был готов допустить и в проводнике тоже наличие какого-то ведьмовского чутья.