– Вы навещали питейные заведения в мое отсутствие?
Сознаюсь, мне не следовало удивляться вопросу Дюпена. Тем не менее, я был удивлен.
– Нет, никакой выпивки. Совершенно никакой. Мой рассудок действительно был в помутнении, точно после опиума, но в такое состояние его привел не я. Быть может, это начало болезни?
В ответ Дюпен продемонстрировал мне аптекарский пузырек синего стекла.
– Вы хотите сказать, что это не вы выпили его содержимое?
– Именно так. Это принадлежит Генри Арнольду. Точнее, Элизабет – она сунула этот пузырек в карман Генри.
Во взгляде Дюпена отразилось нешуточное изумление.
– Это было обнаружено при вас. В кармане вашего сюртука.
Неужели я схожу с ума? Эти явления, видения – я прекрасно помнил их все, и все, что я видел, складывалось в весьма неприглядную картину. Возможно, все это извлекла из переписки деда и бабушки моя излишне буйная фантазия, но ведь не помраченный же рассудок?
Я мысленно вернулся к прогулке по пристани…
– Я почувствовал, что кто-то лезет в мой карман, – медленно проговорил я. – После этого он столкнул меня в воду. Падение помню во всех подробностях – оно было медленным, точно во сне.
Я не стал рассказывать Дюпену о том странном спокойствии, охватившем меня, когда вода вытолкнула меня на поверхность, при виде желтых, сиреневых и багровых туч, взорвавшихся над морем, словно фейерверк. Когда же воды вновь сомкнулись над моей головой и потянули в глубину, я не испугался и не начал барахтаться, но просто пошел ко дну, готовый отдаться окутавшему меня мраку, пока не услышал голос. То был голос Сисси, звавший меня все громче и громче, повторявший мое имя снова и снова, пока я не ринулся наверх, молотя руками и ногами, пока не вырвался из жадных рук моря и не ощутил под коленями песчаное дно. Когда же я в следующий раз открыл глаза, то обнаружил, что лежу на песке, крепко, точно в саму жизнь, вцепившись в колесо купальной машины.
Понюхав горлышко синего пузырька, Дюпен нахмурился пуще прежнего.
– Когда именно вы начали чувствовать себя странно?
– Сразу после завтрака.
– Где вы завтракали? В отеле?
– Да. Служанка принесла поднос – чай и приготовленную пищу.
Дюпен еще раз осмотрел синий пузырек.
– Белладонна – яд, способный причинить смерть или бред с галлюцинациями. Усиленное сердцебиение, сухость во рту, нарушения зрения ощущали? Самое главное: вызывал ли яркий солнечный свет боль в глазах?
– Да. Я чувствовал себя, словно во сне. Следуя карте с отметками, я видел Элизабет и Генри Арнольдов. Видел, как она отравила его белладонной и оставила в купальной машине.
ebooksa