Дюпен кивнул.
– Если человек демонстрирует позитивные черты характера и выглядит дружелюбно, трудно представить себе, что он может быть замешан в нечистоплотных деяниях. Конечно, только самые законченные преступники способны так искусно скрывать свою истинную сущность под маской добропорядочности.
– Да, и его маска была весьма убедительна. Вдобавок, служа здесь, он всегда знал, когда мы уходим и возвращаемся.
– И имел доступ в наши комнаты, – согласился Дюпен. – Потому ему и не составило труда внушить вам иллюзию, будто вас преследует бесплотный дух.
– Да, теперь я это понимаю. Не понимаю другого: как к Уильямсу попали письма деда и бабушки? Но этого, боюсь, мы не узнаем уже никогда.
Дюпен нахмурился.
– Признаться, я полагал, что Уильямс расскажет вам обо всем прежде, чем покусится на убийство. Это в обычае у преступников, изобретающих сложные, хитроумные планы. Они непременно желают похвастать своим хитроумием.
– Да, это вполне логично, но то, что Уильямс сказал мне там, в катакомбах, мало что может прояснить.
– Что именно он сказал? – спросил Дюпен.
– «Как можем мы избавиться от жаждущего возмездия призрака, над которым не властно само время?» – негромко сказал я. – Так он спросил. Или примерно так.
– Вечное мщение, а мститель – всего лишь призрак. Вполне подходит. Что-нибудь еще?
Мне не пришлось рыться в памяти – слова сами слетели с языка:
– «Виновные умирают ночью в своей постели, сжимая руки призрачных исповедников, а губят их грехи, в которых они не смеют признаться».
Дюпен раздраженно хлопнул ладонью о столешницу.
– Ну конечно! Спрятано на самом видном месте, а я умудрился не увидеть!
– Боюсь, что я и сейчас не вижу.
– Да, мы догадались, что необычное наследство послано вам не вдовой вашего приемного отца, и в конце концов пришли к выводу, что отправитель как-то связан с Ринвиком Уильямсом. Но ни я, ни вы не задались вопросом, как эти письма вообще попали в руки вашего врага! Мы допустили как нечто само собой разумеющееся, что Ринвик Уильямс оставил шкатулку красного дерева и письма в наследство своему сыну Джорджу.
– Но как они попали к Ринвику Уильямсу? Кому пришло бы в голову, что подобные письма вообще существуют? А бабушка уж тем более никому не сказала бы о них. Удивительно, что она не уничтожила их, хотя именно такое намерение высказывала в письме к моей матери!
Дюпен кивнул.
– Письма, спрятанные в потайном отделении, свидетельствуют, что Элизабет Арнольд опасалась за свою жизнь. Точнее говоря, она опасалась, что Ринвик Уильямс может убить ее. Если Ринвик Уильямс был в Чарльстоне в марте тысяча семьсот девяносто восьмого, что подразумевается в письме к вашей матери, мы можем взять на себя смелость предположить, что смерть Элизабет Арнольд и прибытие Уильямса в Америку взаимосвязаны.
ebooksa