На мгновение я даже растерялся. Как же этот Лорнье сбивает с толку!
– Конечно, не передумали! Но вы не ответили…
Лорнье поднял руку.
– Я уже сказал вам, что не знаю этого человека, и думаю, что нам все же стоит заняться другими вопросами.
– Хорошо. Как мы проникнем в замок? – спросила Мария.
– Завтра, как вы уже знаете, в замке состоится большой праздник. Я приглашен туда в качестве гостя. Вы же пойдете со мной. Вам, Чарльз, снова придется разукрасить себя, ну а Мария снова будет вдовой.
– Ну да, чтоб за ней таскалась другая вдова, – скептически заметил я.
– Не понял?
– Дело в том, – нетерпеливо сказал я, – что за Марией сегодня следила какая-то вдова. Она побывала в тех же местах, что и Мария, и даже я на нее разок натолкнулся. Вы не знаете, кто это был?
– Вы переходите уже все границы! Неужели вы думаете, что я отправлял за Марией хвост? Зачем мне это? С ней же была служанка Вилье. Если бы я хотел узнать, где была Мария, мог бы все узнать у нее, или у самой Марии. Но, тем не менее, это меняет дело. Вам тоже, мадмуазель, придется изменять свою внешность с помощью красок. Завтра я зайду за вами в десять утра. Вы пройдете со мной в замок, а там уже действуйте на свое усмотрение.
– А вы уверены, что не возникнет проблем на входе? – поинтересовалась Мария.
– Я довольно известная личность в этом городе, и никто не станет ставить под сомнение моих друзей, – немного напыщенно ответил врач.
Лорнье уже вставал с кресла, как вдруг я вспомнил еще кое-что.
– Еще один вопрос доктор. Что это за картина «Корабль в шторм»?
Лорнье со вздохом сел обратно.
– Я уже говорил вам, что это просто картина. И раз ее купили, значит, она довольно неплоха. А сейчас мне надо спешить. Тот же мальчишка, что принес добрые вести о мсье Жако, сообщил, что меня дожидаются дома двое пациентов. Поэтому…
– Но, мсье Лорнье, – начала Мария, – вы же сами ее нарисовали. Вы же должны знать, что она обозначает?
Лорнье перевел взгляд с Марии на меня и сказал:
– Ну, хорошо. Эту картину у меня украли. Десять лет назад один пожилой джентльмен попросил меня нарисовать ее. Он дал мне свои собственные краски. Но в один вечер, когда я уже почти закончил работу, он пришел ко мне весь растрепанный и запыхавшийся и сказал, что этим вечером он заберет картину. Он просил никому не показывать ее и держать в надежном месте. Но, к сожалению, больше я его не видел. А картина хранилась у меня под семью замками. Как ее украли, я не представляю.
– Как звали того джентльмена?