Подумав на эту тему некоторое время я решил «не вдаваться». Участие в спектакле, в котором роль вишневого сада играл «маленький бансай», научило меня быть более гибким в оценках.
«Книгу не вернуть. Так что же дальше? Можно вернуться назад и попытаться разбудить Петра. Он, как я понимал, не проснется – его астральная проекция застряла в книге на том моменте, на котором я остановил свое чтение. Можно остаться здесь – «Тут я герой, звезда теперь при этом», – саркастически срифмовал я в стиле Амбросия. М-да. Остаток жизни воевать с синими волосами и каждый день неподвижно сидеть в декорациях вагона не улыбалось.
За мной вышла Маруся. Ей, видимо, тоже захотелось подышать. Следом вывалилась стайка поклонников и поклонниц с листками в руках.
– Хороше-то как, ветерок дует… – я не поддержал разговора, и она снова взялась за раздачу автографов.
«Так, думал я. – А что это за книга-то была? Ее же кто-то написал? Может в библиотеке найти можно? Или в магазине купить? – передо мной забрезжил призрак надежды. – Ну и ну, – продолжал рассуждать я. – Давай-ка подумаем. Когда я читал эту книгу, я становился ее главным героем. То есть, можно сказать, что в этой книге главный герой, это я; это, с одной стороны. А с другой: она написана от первого лица. А написал ее автор этой книги. То есть, в книге действия происходят как бы с автором. Погоди-ка погоди… Это, что ж получается… Выходит автор – это я! Получается, что я эту книгу и написал! У меня аж мурашки по коже пошли от неожиданности.
– Маруся, медленно повернул я голову к жене. Я книги пишу? Писал? – зачем-то уточнил я.
– Ты что? Шутишь? – Мог бы и не напоминать о грустном… Не, в самом деле, эта твоя графомания достала меня уже. Весь отпуск, целыми днями строчил. Чуть что – за листок хватался – хоть тебе в ресторане, хоть на пляже, никакого отдыха с тобой. Так и теперь тоже все выходные и вечера у компьютера сидишь. Ты может хоть закончишь, наконец, свое произведение, и снова человеком станешь? – В ее голосе послышалась неподдельная тревога.
– Я, кажется, уже закончил, – пробормотал я, и вдруг вспомнил, что книга, которую я читал, не была в профессиональном оформлении. Точно! Не было ни обложки ни титульного листа, ни оглавления. – Это были просто листы бумаги, напечатанные на принтере и скрепленные в один пакет скрепкой. Все сходилось.
– Маруся, спросил я осторожно, а это, печатал-то я где?
– Да везде, ты что, издеваешься, что ли? А! – вдруг догадалась она, – это юмор такой! Шутка, типа. Очень смешная, кстати. Понял. Печатал ты, к сожалению, в основном, дома. В свободное от работы время. Вместо, так сказать, праздного времяпрепровождения – рестораны там, гости, родственники. По магазинам и то тебя приходилось час уговаривать.
– Маруся, пошли домой, неожиданно предложил я, – похолодало. Я что-то совсем замерз.
Мы пошли домой. Поклонники некоторое время плелись сзади, потом отстали. «Так. Выходит – во сне я писатель. Что, интересно, я тут еще делаю?» – Спрашивать однако не стал. Иначе шутка грозила затянуться.
Как только вошли в квартиру, я бросился к компьютеру. Включил. На экране медленно начали менятся заставки и вдруг, экран почернел. Появилась пульсирующая надпись: – «Вас атаковал неизвестный вирус. Вся файловая система уничтожена. Срочно переформатируйте жесткий диск».
***
Он встал сегодня как обычно, с рассветом, под крик петухов. Умылся росой, отпил крынку молока с испеченным вчера хлебом. За последнее время ему плохо спалось – мучили головные боли, но он крепился. Его не оставляла надежда.
За неспешными делами прошел почти весь день. Казалось, что он тянет время, боясь приступить к чему-то главному, единственно сейчас для него важному. Наконец, когда уже начало темнеть, он взял два камня и погнутый, заржавевший гвоздь. Потерев гвоздь между камнями, он обмакнул его на некоторое время в остро пахнущий раствор, кипятящийся на плите. Затем дал гвоздю высохнуть. Взял его плоскогубцами и пошел в сторону туалета. Там он аккуратно положив предметы на стол. Тщательно вымыл руки. Взял плоскогубцы с гвоздем в левую руку и соторожно неся ее перед собой, словно особо хрупкий, бережный груз приблизился к унитазу. Он заглянул в него и, уже было собрался бросить туда гвоздь. Но в последний момент словно что-то остановило его; он как будто заметил внутри что-то чрезвычайно его поразившее и не до конца еще веря всмотрелся еще – и тут он в ужасе отшатнулся вспять…
Старик сел на стул и обхватил голову руками.
Казалось, выражение его лица не изменилось, но что-то с ним неуловимо произошло. Так бывает со смертельно больными людьми, за время долгого ожидания уже свыкшимися с мыслью о неминуемой смерти и, вдруг узнавшими, что это случиться завтра.
Он встал, плоскогубцы вместе с гвоздем остались лежать на столе; было понятно, что они более не важны, забыты, оставлены здесь навсегда. Однако в последний момент его посетила какая-то мысль. Он вернулся и забрал гвоздь. Затем закрыл крышку унитаза, чего никогда раньше не делал, и вернулся домой.
***
ebooksa