Чтобы лица на фотографиях не повторялись, мне приходилось все время следить за происходящим – дети пытались перебегать из комнаты в комнату – им хотелось быть в гуще событий.
Йорг нервничал и бегал с камерой от одной тусовки к другой – успевая при этом развлекать народ демонстрацией отснятых кусков на мониторе.
– Да ладно, Йорг, не парься – попробовал пошутить я. – Сотрешь потом в «фотошопе» кого не надо.
– Ноу, не могу в «фотошопе», это не круто! – он очень переживал.
В общем, работа, на мой взгляд, получалась редкостно хорошая, некоторые кадры были просто уникальные. Уличные дети едят, спят, проснулись, одеваются, разговаривают, ссорятся и даже писают (снято со спины). Дальше, к счастью, творческая мысль журналистов не пошла. Мы провели там часа три и уже стали собираться. Ко мне подошел Йорг.
– Слушай, Димми, ты бы не мог со мной здесь еще на полчасика остаться?
Смысл в его просьбе был. Съемочная группа состояла из пяти человек, и для детей это было, конечно, тоже шоу. Ну и вели они себя соответственно. Когда же мы останемся с ними один на один – реакции изменятся, все расслабятся, перестанут играть.
– Ладно, – согласился я. – Йорг был в такой ажиотации, что отказать язык не поворачивался.
Все постепенно разошлись, подвал опустел. Мы стали ходить из комнаты в комнаты, спокойно тусуясь и беседуя с детьми. Я постепенно отстраняться – у Йорга самого получалась неплохо, с детьми он был знаком и прекрасно объяснялся на пальцах. Я присел поговорить с какой-то оборванного вида девчушкой – история все та же – папаша пропал, мать алкоголик. Зовут Маша. Живет с матерью в коммуналке, спят на одной постели, есть нечего. Иногда ночует дома, иногда на улице. На улице интересней. Пьет, курит, нюхает клей.
Зашел Йорг – он был заметно спокойней, попросил поснимать девочку. Она согласилась. Я решил им не мешать и пошел в другую комнату. И, остановившись на пороге, застыл пораженный – там, в окружении детей, оживленно жестикулируя руками, стоял Йорг…
***
На негнущихся ногах я повернулся и пошел назад. Йорг, как ни в чем не бывало, снимал в предыдущей комнате девочку. Не зная, как поступить, я машинально прошел дальше и заглянул в третью комнату: там, на трубе отопления сидела компания, рассматривавшая снимки, только что сделанные на поляроиде. В центре компании жизнерадостно болтал ногами Йорг. Я отпрянул и дернулся дальше по коридору. Следующая комната была пуста. У меня в кармане слабо затренькал телефон. Это был Петр.
– Что не снимаешь, пятый раз набираю! – В его голосе звучала неподдельная тревога. – «Шар силы» разделился! На три части!!!
***
– Я знаю, – я тоже не испытывал радости и даже впал в какой-то легкий ступор. – Прием плохой, потому что я в подвале. В подвалах…
– Какие подвалы! Ты откуда знаешь?! – перебил меня Петр.
– Подвал в сталинском доме на метро «Елизаровская», проспект Седова. Стены толстые, поэтому прием плохой. Я сейчас к слуховому окошку подошел, поэтому прием улучшился. Если отойду, ухудшится. Наверное. – Я, кажется, инстинктивно затягивал беседу, стараясь отдалить момент возвращения к трем Йоргам.
– Какого хрена ты там делаешь?! Что вообще происходит?!
– Мы снимаем здесь фильм. Сперва снимали. А теперь я не знаю, что мы тут делаем, потому что их стало трое. Йоргов, в смысле. – Духота и темнота подвала в совокупности с произошедшим подействовали на меня угнетающе. Я тряхнул головой, стараясь взять себя в руки.
– Так это здорово!! – в голосе Петра проскользнул сдержанный оптимизм. – По крайней мере, эта запара снята! Хотя… он замолчал. Сейчас посмотрю справочник, тут, я честно говоря, не ас… Не владею так сказать… Ну вот, – уже разочарованно протянул он. Стоит порадоваться… Не умею я радоваться, видимо… все сразу через жопу выходит. Колесо Сансары, ё-моё… – добавил он непонятное.
ebooksa