Конец света

– Позовите, мне нужен её… совет.

Каштельянц понимающе улыбнулся. Он знал, какие советы были нужны начальнику.

– Сейчас прибежит. Мне готовить новую «закладку»?

– Не хочется тратить силы на пустое испытание. У меня возникла идея поработать на главного. Что если мы запрограммируем господина Коржевского? Да направим прямиком к президенту, пусть поздороваются… хе-хе. Дмитрич будет доволен. Потапов «засветит» проныру-полковника, Эмильевич – президента.

– Я только за, – пожал вислыми плечами Каштельянц. – Слишком самодовольная скотина этот Коржевский, себе на уме. А что с дочкой?

Калажников хватанул сразу полстакана виски, захрустел кусочком льда.

– Я ещё не решил. У неё ведь закладка не индивидуального наведения?

– Голосовая.

– Не доставайся же ты никому! – выговорил Николай Наумович торжественным тоном, хихикнул. – Это ты хорошо придумал.

– Фраза из старого фильма.

– Какого?

– «Жестокий романс».

– Не смотрел, да и чёрт с ним, пойдёт. Надо лишь выбрать объект «засветки».

– «Закладка» не будет держаться долго, два-три дня – и всё.

– Не найдём объект – разрядим, подождём удобного клиента. Всё равно она слишком опасна, много знает, своенравна, втюрилась в этого майора… ладно, зови Милу.

Каштельянц ушёл, жуя ломтик лимона.

Пришла его лаборантка Людмила, сексапильная девица с роскошной фигурой и большой грудью. Призывно улыбнулась хозяину кабинета.

– Присядь. – Калажников налил ей виски. – Выпей за успех исключительно надёжного дела.

Людмила села нога на ногу, так что Николай Наумович крякнул. Опрокинул в рот свой стакан, подошёл к ней. Однако успел только положить ей руку на бедро: в кабинет без стука вошёл дюжий капитан Свирин в обычном своём пятнистом мундире.

Калажников отдёрнул руку, оскалился.