Как только мы пытались сформировать ударный кулак, зоркие наблюдатели сообщали об этом командованию, и железнодорожные стрелки выезжали на позиции. Перезарядка длиной в без малого час не давала особого времени на рискованное продолжение подготовки после залпа, ибо второе орудие тоже было готово стрелять. Каждый удачный выстрел приносил катастрофические последствия, а дотянуться до проклятых пушек мы не могли. Сам прорыв сквозь все линии обороны к последней, железнодорожной, требовал сотен тысяч жертв, а уж там нас поджидали бы и Железные Гансы, и штандарт-маны[23], и «Слоны». Не говоря уже о скрежетунах. Этих уродов над винтеррейкскими убер-пушками парило, ни много ни мало, по семь штук над каждой, и все генерировали сильный защитный барьер, отбивавший любые наши снаряды или заклинания.
Не желая так бездарно класть жизни, я предложил завершить все это безобразие на высокой ноте – применением плана «Зенит Славы», который, увы, поспел лишь под конец войны. Если бы не постоянная нехватка техники на более ранних этапах, его закончили бы в полтора раза быстрее, но перебросить все мощности Гастельхова-на-Орме на один проект я так и не решился.
С высоты, на которой висел дирижабль класса «Тиран», носивший странное имя «Серебряная спина», осажденный Кэйзарборг выглядел одновременно и величественно, и страшно. Возведенные военными инженерами укрепления внушали уважение к их мастерству, глубокоэшелонированная оборона мало чем уступала той, которую мы подготовили для Старкрара. Многие километры земли округ столицы были перепаханы воронками и траншеями, полными воды и мертвых тел, тут и там пылало пламя от разорвавшихся зажигательных снарядов, под землей располагались сети бункеров, а вот над землей практически ничего не было. Колоссальный опыт этой войны окончательно подтвердил, что многие старинные фортификационные сооружения стали совершенно бесполезными, сейчас крепче стояли не те, кто строил люнеты, а те, кто лучше рыл траншеи.
Особенно внушительно выглядели лежавшие тут и там туши имперских гигантов. Монструозные осадные «Штурмы», отлично бронированные «Покровители», обвешанные оружием «Натиски». Три наиболее успешных класса из всех опробованных в Гастельхове-на-Орме. Некоторые погибли от выстрелов убер-пушек, другие пали в противостоянии со скрежетунами, но были и поломки. Даже самые надежные источники энергии либо двигательные системы порой ломаются, это статистический факт.
– «Золар Ауперкаль» на подходе, хозяин, – сообщила Себастина, ставя на столик рядом с моим креслом поднос. – Бергамотовый.
– Чудесно.
Ожидание становилось невыносимым. Я уже столько воюю, но чем ближе к концу, тем время тянется медленнее. Хотелось спать. Честное слово, недавно стал замечать, что ни одно противостояние в мире не давалось мне таким трудом, как борьба с постоянной сонливостью.
– «Золар Ауперкаль» прибывает, хозяин.
Его было видно издалека, но первейшим знаком приближения «Зенита Славы» являлась дрожь земли. Еще бы она не дрожала, когда махина весом в восемьдесят тысяч тонн шагала по ней. Собственно, этот агрегат не был чем-то радикально новым, гигант класса «Казнь» являлся все тем же боевым гигантом, но столь огромным, что остальные на его фоне казались недоростками, а шападо – и вовсе игрушками. На себе эта шагающая крепость несла целую батарею орудий и парометов, защищавших ее почти со всех сторон, но главным оружием являлись манипуляторы. На левом имелся гигантский клинок, спаренный с огнеметом для уничтожения живой силы и бронетехники противника; на правом размещалось уникальное трехствольное орудие «Триумвират», спроектированное Николеттой Инрекфельце, которая была гением во всем, что касалось стрельбы.
«Золар Ауперкаль» двигался в сопровождении двух обязательных «Покровителей» прикрытия, дабы ему не могли зайти в спину. При этом из мощнейших в мире репродукторов несся грозный ритм «Meskia dominatur» – гимна сухопутных военных сил Мескии.
Стоило винтеррейкцам заметить приближение громадины, как убер-пушки начали занимать наиболее удобные позиции. «Золар Ауперкаль» остановился, дабы не мешать им наводиться, «Покровители» выступили вперед, и все три гиганта активировали свои армадиры. Громадный снаряд «Эльзы» пришелся в тройное защитное поле и разорвался снаружи, при этом остатки ударной волны направились в противоположную сторону, и позиции мескийских войск накрыло раскаленным ураганом. Опустив щиты, «Зенит Славы» навел свой главный калибр и открыл огонь из «Триумвирата». Первый снаряд также разорвался на защитном поле, обеспеченном скрежетунами, второй снаряд, выпущенный через полторы минуты, это поле изрядно ослабил, ну а последний – пробил, уничтожив «Эльзу» вместе с лафетом, частью железнодорожного полотна и всей охраной. «Покровители» вновь заняли оборонительную позицию, так как полная перезарядка «Триумвирата» занимала более полутора часов, но «Анна» не стала стрелять, а откатилась на более защищенные позиции.
Наши солдаты ликовали, появление «Зенита Славы», первого и единственного сверхгиганта класса «Казнь», вызвало у них восторг, сопоставимый лишь с ужасом, испытанным защитниками Кэйзарборга. Они приветствовали орудие ультимативной воли Мескии, предвкушая скорое завершение войны, однако это было еще не все.
С крыши сверхгиганта опустился вниз одинокий стимвинг новой конструкции, более вместительный и удобный, чем старые модели. Из него на грешную землю выступила массивная фигура, одетая в выцветший черно-белый мундир, тяжелую стальную кирасу с наплечниками и мятый-перемятый белый плащ. То был человек невиданного роста и стати, старый, седой, с жуткими шрамами на лице, слепой на правый глаз. На его ремне висел массивный револьвер оригинальной конструкции и широченная сабля; в огромном кулаке дымила трубка, вторую руку он держал за спиной. Как и на большинстве памятников.
Перед ним вытягивались во фрунт, отдавая честь, маршалы и генералы; седые ветераны прошлых войн смотрели, не веря, со слезами на глазах; молодые, но штудировавшие военную историю офицеры дрожали, как листья на ветру, и даже среди рядовых солдат все понимали совершенно ясно – война завершена. Победа! Иного быть не может, ведь грандмаршал Мескийской империи солнечный лорд Махарий Стузиан Необоримый вышел из могилы, чтобы вести их в бой. Они просто не могут проиграть!
– Что, внучки́, умаялись?
Через магическую брошку, закрепленную рядом с горлом Стузиана, его голос попадал внутрь «Зенита Славы» и грохотал из репродукторов на десяток километров. Весь мой дирижабль вибрировал в такт его словам.
– Знаю, что умаялись. Долго я добирался, эту дуру пока строили, пока монтировали, пока она топала… Вы простите старика, если что, командовал как умел, берег вас, как мог, но ежели надо было костьми лечь, так и говорил – мол, ложитесь, внучки, а врага не пускайте. Вы и ложились, и не пускали. Вы герои, внучки, вы победители. Вести вас в бой было великой честью. Не посрамили старика.
На глазах у всей армии седой гигант опустился на колени и благодарно склонил голову перед победоносной мескийской армией.
Под тайным командованием солнечного лорда она одерживала сокрушительные победы или же достигала поставленных задач, даже если они не сопрягались с победами: ослабить врага; отстоять твердыню; перегруппироваться; перейти в контрнаступление; вырваться из котла. Еще до начала войны я отправил высший генералитет в Гастельхов-на-Орме, дабы наши командующие узнали тайну о возрожденной легенде и в будущем не противились приказам «невесть откуда». Для противника воскрешение грандмаршала должно было оставаться секретом до последнего дня. Так и вышло, Стузиан провел блистательную кампанию, которая закончится под главной вражеской столицей.
– Дед!!! Дед!!! Дед!!! – скандировали сотни тысяч солдат, потрясая оружием. – Дед!!! Дед!!! Дед!!!
ebooksa