– Да, конечно, не буду вам мешать, – все так же с улыбкой отозвался путешественник. Вот только когда он расслабленно откинулся на спинку сиденья, я заметила, какой сосредоточенный у него взгляд. И это контрастировало с его оживленным видом.
Поймав мой взгляд, мужчина ободряюще подмигнул. Невольно растерявшись, я быстро отвернулась к окну, начиная сомневаться, не показалось ли мне…
– У того ученого тоже есть племянница. Я однажды ее видел, милейшая девушка.
– Простите? – кажется, Имбарин и правда занялся делом, так как не сразу понял, о чем речь.
Наш попутчик неспроста говорит такие вещи! Может, догадался? Сердце радостно подпрыгнуло. Вдруг в самом деле понял!
– Я говорю, что у того ученого тоже есть племянница, – спокойно повторил мистер Льюис. – Она пошла по его стопам…
– Увы, у меня не тот случай. Боюсь, Лизи родилась стать чьей-то супругой.
– О! – понимающе кивнул путешественник и вновь мне улыбнулся.
Кажется, он хотел еще что-то сказать, однако разговор внезапно был прерван. В купе зашел уже знакомый мне с вокзала мужчина, тот самый, который передавал Имбарину билеты. Сперва вошедший словно не заметил нашего попутчика, а когда увидел, то в удивлении расширил глаза, даже не пытаясь скрыть своих настоящих эмоций.
От меня не укрылось, как лорд Имбарин сделал незаметный жест под столиком, показывающий, чтобы мужчина ничего не предпринимал.
– Простите, – сконфуженно буркнул телохранитель ученого и поспешно ретировался.
– Какой странный мужчина, – улыбчиво прокомментировал Льюис. – А я уже было подумал, что это еще один пассажир к нам в купе.
– Слава богу, нет, – почти искренне ответил Имбарин, сосредоточенно заглядывая в блокнот. – Простите, юноша, но мне действительно нужно работать.
– Да, конечно, не стану мешать, – в который раз пообещал путешественник, занявшись своими вещами в рюкзаке.
Я же все это время молча сидела, пытаясь рассмотреть, что происходит за окном со стороны мистера Льюиса – у него оно не было прикрыто шторкой. Вот только что-либо рассмотреть оказалось проблематично, слишком плохо было видно, однако и этого мне хватило, чтобы понять: жизнь течет своим чередом. Люди весело болтали, смеялись, кто-то плакал, прощаясь с близкими, провожая их на поезд… и ничто не говорило о том, что кто-то хочет меня спасти.
– Пожалуй, я бы взял чаю, – кажется, Льюис Рэн не любил долго находиться в тишине.
Возможно, сказывалась его профессия? Насколько я помню по рекламному плакату, это тот человек, который уезжает в отдаленные точки мира и подолгу бывает один. Видимо, поэтому, когда подворачивается случай, путешественник выговаривается за все дни одиночества, не в силах остановить речевой поток.
– Пойду закажу, пока мы не тронулись, – решительно заявил мистер Льюис, вставая. – Вы что-нибудь будете?
– Нет, – не поднимая глаз от своих записей, равнодушно ответил Имбарин.
И тут я поняла – это мой шанс. Другой возможности просто не будет! Отчаянно взглянула на русоволосого мужчину, чуть развернувшись боком, чтобы он увидел мою руку за спиной. Господи, хоть бы Имбарин ничего не заметил!