– Так поэтому вы не замужем! Женихи не дождались вашего выхода?
Женщина уловила в моем голосе веселые нотки и, совсем не обидевшись, в той же шутливой манере ответила:
– Увы, но их отпугивал мой тонкий ум и привычка говорить, что думаю. А вот ты у нас натура нежная, добрая и скромная. Любой мужчина будет рад такой спутнице. Так что немного девичьего кокетства в виде опоздания не помешает. Сиди здесь, а я открою.
И она вышла, оставляя меня одну. Хулиган выбежал за Нийдлейлой, видимо любопытствуя, кто же там нагрянул.
Я вновь заглянула в зеркало, решив еще прихорошиться. Но мне настолько понравился мой вид, что я не решилась что-то трогать. Только локоны заправила за ухо. Знаю – нельзя, но они мешали, падая на лицо.
Интересно, уже прошло то время, на которое девушка должна задержаться? Я не знала и решила не испытывать терпение приятеля. Встала и пошла вниз.
Нийдлейла держала Дарла у порога, что-то бурно ему объясняя. Но только я приблизилась, женщина стихла, отчего у меня возникло неприятное чувство, что разговор был обо мне.
– Хорошего вечера! – шепнула Нийдлейла и выскользнула на улицу, незаметно мне подмигнув. Я с улыбкой проводила ее взглядом, понимая, что Дарл понравился ей.
– Ты прекрасна! – с искренним восхищением в теплых глазах проговорил приятель, протянув мне нежную белую розу на длинной ножке.
Я смутилась и тихо поблагодарила его, после чего поспешила поставить ее в вазу. Когда я вернулась, Дарл все еще стоял в холле, не решаясь пройти без приглашения. Мне стало стыдно. Я совсем забыла о гостеприимстве и правилах этикета. Впрочем, это легко объяснялось нервозностью. Не зная, что сказать, я смущенно опустила взгляд на его бежевые штаны.
Одет он оказался нарядно. Непривычно было видеть его в такой одежде. Светлая рубашка с воротником-стойкой и галстуком-пластрон[7]. Поверх нее темный жилет в клеточку с перламутровыми пуговицами и светлый, под брюки, сюртук.
Дополняли его образ коричневый плащ из твида и черные перчатки, сжатые в немного подрагивающей правой руке. Кажется, он и сам волновался из-за предстоящего свидания. Осознание этого неожиданно успокоило меня. Впервые за последние несколько минут я по-настоящему расслабилась, искренне радуясь, что согласилась пойти с Дарлом в театр.
Он нервно провел рукой по уложенным светлым волосам, сглотнул и скованно улыбнулся:
– Идем?
Признаться, я впервые видела его таким. Обычно он уверенный в себе, открытый и спокойный. Может, он тоже давно не ходил на свидания? Я не знала ответа на этот вопрос. Поэтому просто приняла подставленный локоть и вышла с ним на улицу, замечая, как светятся его глаза. Дарл выглядел по-настоящему счастливым, и мне тоже захотелось испытать такие же чувства.
Театр находился всего в квартале от меня, в нашем дарлидском парке. Вроде как недалеко, но я была на каблуках, которые надевала в последний раз на выпускной в колледже. Я предпочитала более удобную, мягкую обувь на тихих невысоких каблучках.
Эти же громко цокали. Но хуже было другое – я совсем забыла, как на них ходить. Спасал ситуацию Дарл, который словно и не замечал, как нелепо и неровно я иду по брусчатке. Он смотрел только на меня, я чувствовала его взгляд и отчего-то смущалась. Все-таки я не привыкла к мужскому вниманию. Но да, несмотря на некоторую неуютность, все-таки было приятно.
Около театра оказалось много людей. Оно и неудивительно. К нам в Дарлид редко приезжали известные актеры, поэтому, когда такое происходило, собирался почти весь городок.
Небольшое двухэтажное здание с колоннами было для дарлидцев не просто культурным заведением, но и главной достопримечательностью. Пусть театр и был маленьким по сравнению со столичным, он казался уютным и красивым. Каменные стены снаружи украшала золоченая лепнина, а главный вход выделялся портиком – крытой передней частью здания с колоннадой.
Посещая театр в детстве, я всегда представляла себя принцессой из сказки, оказавшейся в настоящем замке. Сейчас, конечно же, театр выглядел не таким, как в воображении пятилетнего ребенка, но я все так же очень его любила. Для меня театр – это толпы зрителей, шум аплодисментов, сверкающие канделябры, мрамор и зеркала. На входе зрителей встречают приветливые контролеры.