– Дело в том, что юноше должно быть известно, чем занималась Маргарет. Он не захотел говорить полиции, не захочет и мне, но
– Вы хотите, чтобы я обманула его? – с чувством отвращения проговорила я, догадавшись, что имеет в виду мистер Кольд.
– Как бы это противно для вас ни звучало, но да, именно так. Поймите, это единственный способ надавить на него. И то я не уверен, что ему не приказали молчать. Однако этот юноша – пока единственная наша зацепка. Разве вы не хотите прекратить все это? Убийства, нападения и угрозы? Чем быстрее мы разберемся со всем этим, тем скорее вы вернетесь к своей спокойной прежней жизни. Клянусь, никто никогда не узнает о вашем даре, если вы поможете королевскому магическому надзору в этом деле. К сожалению, иногда для великого добра нам приходится совершать не очень хорошие поступки. И обман – это меньшее из зол.
Что после его слов мне оставалось? Конечно же, я не могла не согласиться…
– Идемте, я провожу вас домой!
И я снова ответила согласием, понимая, что не рискну возвращаться столь поздно одна. Отнесла сервиз обратно в подсобку, быстро помыла его в раковине и все закрыла.
Почему-то мне не спалось. Я сидела на кухне и ела остывший печеночный пирог, не став его даже подогревать. Какое-то нехорошее предчувствие закралось в душу, и именно оно не давало уснуть. Память то и дело подкидывала картинки наших встреч с Маргарет, когда она явилась ко мне в библиотеку в дождливый апрельский вечер, почти месяц назад. Тогда я привычно с воодушевлением стала помогать, не зная, к чему приведет на этот раз мое вмешательство. А если бы знала – отказалась? Признаться, ответа у меня на этот вопрос не было. Доев пирог, я оставила тарелку в раковине и решила все-таки заварить чай.
Резкий грохот из комнаты раздался столь неожиданно, что от испуга я выронила чайничек. Перехватило дыхание, и меня бросило в дрожь. Я испуганно замерла, не решаясь выйти из кухни.
«Рэбекка, твой дом охраняется, никто не мог бы войти!» – мысленно успокоила я саму себя и все же для храбрости взяла сковороду. Грохот мне точно не показался!
Вздохнула и вышла в коридорчик, но свет зажигать не стала. Тихонько ступая, при этом прижимая к себе чугунную сковородку, я кралась в сторону дальней комнаты. Именно оттуда был звук.
Чем ближе я подходила к комнате, тем сильнее билось сердце. Еще несколько шагов – и просто позорно сбегу к полицейскому. Может, позвать его? Да и почему он сам не зашел? Наверняка ведь слышал грохот. Странно…
Шаг. Еще шаг. Я была почти у дверей гостиной. Прислонившись к стене, осторожно заглянула в щель. Из приоткрытого окна лился лунный свет, освещая бабушкину мебель. Сервант, стол, картины на стенах, два кресла и пуфик в углу. Но никого в комнате не было!
Голова гудела, а сердце будто бы и вовсе сбилось с ритма. Ноги что-то коснулось, и я с ужасом подскочила, выронив из рук тяжелую сковороду. Грохот, истеричное мяуканье и мой собственный крик:
– Хулиган?!
Мой котяра успел в последний миг отскочить. Какая-то секунда – и сковорода бы просто придавила его.
– Господи, так это ты тут шумел! – у меня от сердца отлегло. – Вернулся, наконец.
Он стал тереться об мои ноги и громко мяукать, словно чего-то требуя.
– Что такое? Проголодался?
Я наклонилась, чтобы поднять сковороду, и уже протянула руку, как Хулиган неожиданно цапнул меня!
– Маленький гаденыш! – Я резко выпрямилась, уперев руки в бока. – Что ты твори…