Сатья-Юга, день девятый

— Покойный сражался с Серафимом, — заметил адвокат и начал краснеть. — После такого, уф, — он набрал побольше воздуху, нервно вытер ручки о пиджак и закончил, — даже самый сильный демон что угодно забудет… извините.

— Есть вопросы к свидетелям обвинения? — спросил Секретарь.

Варахиил и бес-защитник молчали.

— Есть вопросы к свидетелям защиты?

— У меня вопрос к следствию, — резко сказал Серафим. — Насколько точно установлено, что Каим с сообщником присутствовали на Земле в указанное время?

— Согласно показаниям губернатора Каима, дважды он поднимался на Землю. Оба раза сопровождались характерным кратковременным изменением эмоционального фона граждан, — ответила белая половина Секретаря. — Интереснее в данном случае, что Дрозд, активно участвовавший в заговоре против Самаэля, впоследствии сам же возглавил новую группу заговорщиков, на этот раз уже с целью вернуть Самаэля в Ад. В Аду, по его словам, происходит нечто, не поддающееся объяснению. При отсутствии мало-мальски заметного лидера наблюдается ужесточение режима, прошло уже несколько казней, причем первыми были казнены участники того, первого заговора.

— Вы хотите сказать, у Ада втихую появился новый командир?

— В том-то и загвоздка, — вздохнула белая половина, — что представители Ада не могут дать четкий ответ. Все присутствующие на суде, конечно, будут опрошены, но… понимаете, Серафим, скорее всего, мы ничего не добьемся. После отставки Самаэля мы утратили достоверный источник информации, а рыться в делах Черных Сфер нам никто не позволит, особенно сейчас. Но, Серафим, то длительное состояние людей вообще и свидетелей обвинения в частности, которое Следствие списывало на Самаэля, вызвано возрастающей активностью Ада, а никак не чьей-то деятельностью на Земле.

— Эй, — возмутился таксист, и все вздрогнули, — можно попонятнее для простых людей?

Секретарь мгновенно соединился и пропел в два голоса:

— Свидетели могут быть свободны.

Женя открыла рот, еще не зная, что хочет сказать, но Серафим обернулся к ней и подмигнул:

— Все будет хорошо.

Последним, что видела Женя в Большом Зале (прежде чем смахнуть с глаз секундную пелену и отправиться на кухню тушить выкипающую свеклу), был большой и спокойный свет, сходящий с потолка вместе с голосом, от которого захотелось плакать:

— Всем спасибо. Самаэль может быть свободен.

Серафим

Он вышел, когда я допивал кофе из размокающего стаканчика, который притащил с Земли мой недавний заместитель — Херувим.

Оправданный, как глагольные рифмы у Левитанского, Самаэль появился в дверях, помахал мне и прошествовал к выходу из фойе, излучая торжество. Стало противно. Вслед за ним вышел Секретарь, и тут уж я не стал молчать.

— Ты что, благослови твою мать, творишь! — Я схватил его за грудки и поднял до уровня своего лица. — Ты куда, гнида, лезешь!

— Я выполнял свою работу! — заверещал обеими глотками Секретарь, болтаясь в моих руках.

— Тут один уже хотел выполнить свою работу, — сказал я, имея в виду Маркиза. — Ты, идиот, со своим нейтралитетом еще долго будешь мне жизнь портить?