И ещё он с детства знал правило в отношении допросов отца — никогда не оправдываться.
— Батя, ты зачем приехал? — миролюбиво спросил он. — Уму-разуму учить?
Однако про себя изумился: это куда же он влез, если всегда невозмутимого Бульдозера слегка потряхивает?
— Умный, что ли?! — прорычал тот. — Умнее всех? И никто тебе не авторитет? Ты сегодня получил приглашение в ЦК? На беседу?
— Получил. И что? Разве его не отменили?
— Этот ЦК не отменяют. Завтра поезжай. Чтоб как штык! Пусть там с тобой разговаривают.
— Что за организация?
— Центр коммуникаций. Очень серьёзная закрытая структура.
— И чем же она занимается?
— Сам путём не знаю. Вроде аналитикой, прогнозированием... Мы у них некоторые документы визировали. Подчиняется напрямую туда!
И указал пальцем в небо.
— Если только любопытства ради, — вслух поразмышлял Вячеслав.
— Я тебе дам «ради любопытства»! ЦК находится, где и был, — на Старой площади. Вот телефон помощника.
Встал и ушёл, попыхтев в передней, — надевал ботинки, не развязывая шнурков. И даже ни разу не укорил за его холостое существование, за беспорядок в квартире, за углы, заваленные походным снаряжением и оборудованием, будто ничего не заметил. Возможно, поэтому Вячеслав забыл вручить подарки, привезённые родителям и родственникам из Австралии.
Колюжный искренне заблуждался и недоумевал, что так всколыхнуло вокруг него прежде лениво-спокойное пространство? Из-за частых поездок по миру и занятости он не особенно-то вникал в детали предстоящей экспедиции, уяснив себе только заманчивую суть — уехать на природу, подальше от столицы, людей и всяческой обязательности, чтобы почувствовать себя вольно. Не обязательно даже искать некогда закопанные кержаками книги.
Утром он всё переосмыслил и опять остался в недоумении, с какой стати экспедицией и им самим заинтересовались закрытые кремлёвские структуры? Да так, что рычагом давления сделали отца, зная его неотвратимую силу убеждения.
Он сразу же хотел позвонить Рассохину, но вовремя спохватился, что их переговоры наверняка прослушивают, причём всей экспедиционной команды. А откуда бы узнали о поручении Станислава Ивановича, переданном через Бурматова? Всё это, конечно, тревожило, вызывало любопытство, но Колюжный всё равно бы не поехал, из привычного противления доминирующему самцу. Однако позвонила мама и попросила исполнить волю отца. Это было сигналом, поскольку родитель редко прибегал к столь весомому давлению — убедить сына через мать. Происходило нечто серьёзное, если Бульдозер через неё наезжал. И ещё попросила приехать на выходные, поскольку Вячеслав после возвращения из Австралии ещё не бывал в родительском доме, и заокеанские подарки родне успели запылиться в почётном углу квартиры. Он подозревал, что матушка заманивает таким образом, чтобы устроить очередные смотрины: в доме непременно окажется какая-нибудь неожиданная и прелестная гостья из гламурного круга.
Мама в зоопарке курировала племенную работу с животными.
К тринадцати часам Колюжный приехал по указанному адресу на Старую площадь, как-то ещё смутно веря в то, что происходит, однако в бюро пропусков его уже ждал рыжий помощник, который раскланялся, как со старым знакомым, но почему-то попросил паспорт, сунул его в свой карман и повёл на улицу.
— Встреча переносится в другое место. Генерал примет вас у себя дома.
ebooksa