— Такой толстый? Крыхняк?
— Ты его знаешь?
— Немного.
— Так вот. Я его предостерег. И тебе советую соблюдать осторожность. На завтрашний вечер что-то готовится. Не знаю еще, что именно, завтра днем буду иметь точную информацию.
— Будь осторожен. Влипнешь сам, подведешь меня. Сорвешь всю операцию.
— Тебе кажется, что ты умнее всех. Три раза в день принимаешь ванну, за комнату платишь долларами. Вот новый стиль твоей работы.
— Откуда ты знаешь?
— Здешние дамочки нашептывают друг другу. Жена доктора — жене адвоката, жена адвоката — жене аптекаря и так далее: «Ах, какой он интересный, этот англичанин, какой элегантный!» Ты и в монастыре так себя вел? — иронизировал Миколай.
— Так уж сразу и англичанин? Доллары? Да теперь любой спекулянт платит долларами.
— Ты забыл о ванне. «Это не поляк, раз такой чистюля», — говорят.
— Кто тебе все это рассказывал?
— Подруга твоей хозяйки. Портниха. У нее мастерская на площади.
— Кто она в действительности?
— Портниха. Дама полусвета. Обожает все, что пахнет опасностью. Подыгрывает Роките, подыгрывает Яруге. Например, хочет узнать, куда пропал его сотрудник. Она наводит сведения и сообщает, где и когда кого стукнули. И одни и другие о ней знают. И тем и другим она нужна.
— Понятно, — Альберт кашлянул.
— Ты страшно утомлен, даже позеленел весь, — посочувствовал Миколай.
Он остановил машину у въезда в город.
…Было уже часа три ночи. Старомодная лампа на цепочке давала возможность без труда разобрать надпись на небольшой медной дощечке:
ФРАНСУАЗА ЛИГЕНЗА
Двери и окна мастерской были закрыты рифлеными шторами. Сквозь щели одного из окон пробивался свет: пани Лигенза, по-видимому, уже вернулась от Рачинской. «Интересно, одна она у себя или вдвоем с архитектором? — размышлял Альберт. — А может, это не ее окна?»