Я сосредоточилась, разозлилась и собрала сетью целых пять заклятий разом. Огненный шар просвистел над ухом. Я отклонилась, толкнула Леру. Атака вонзилась в стену, запахло паленым камнем, послышался характерный треск, и огонь погас.
Колдуны перегруппировались и напали опять. Двинули на нас сплошную стену заклятий. Мы выбросили новые сети, сконцентрировались, понимая, что схватка пойдет не на жизнь, а на смерть. Нас не хотели подпускать к главарям. Возможно, собирались пленить, обезвредить. В конце концов, и заговорщикам химеры могли очень даже понадобиться. Осколки заклятий не разбирают – кто свой, а кто чужой. Крушат, убивают, режут, жгут всех подряд. И спасение только в нас. А сколько еще таких на Земле? Химер, что способны работать с остатками мощной магии? Сильно сомневаюсь, что много. Нина вербовала всех, у кого достаточный дар. И я не слышала, чтобы кто-то отказывался.
Словно отголоском моих мыслей прогремел близкий магический взрыв. Не в нашей части подземелья – там, за завалом. Меня ослепило так, что аурное зрение заволокло чернотой. В последний раз такое случалось очень и очень давно, на заре становления нового мира. Мы с Ниной выезжали на колдовскую драку. В схватку вмешались две ворожеи и очень некстати подключили собственную боевую магию. По сравнению с тем взрывом, катастрофа в Заграссы выглядела праздничным фейерверком рядом с ракетной бомбардировкой. Нас отбросило тогда на несколько метров. Вторая взрывная волна накрыла так, что я еще несколько месяцев ходила в синяках и ссадинах. В ближайших городах затряслась почва, реки вышли из берегов, два озера ушли под землю. Слава богу, происходило все в чистом поле, которое еще несколько лет чернело зловонной пустыней. Земля напоминала барханы пепла, обугленные деревья жалобно поскрипывали на сильном ветру. В воздухе носился запах гари и смерти, будто сотни трупов гнили где-то рядом. Ничто не росло и не укоренялось на изъеденной огнем и боевой магией почве…
Нынешний взрыв не снес катакомбы, не разрушил их, не превратил в груду обугленных камней… Он сделал кое-что похлеще и в сто раз страшнее.
Я застыла, вслушиваясь в тишину. Все еще надеясь услышать рычание Риса, ругань Лайгилара, шипение Кэлла. Но подземелье накрыла глухая тишина – безнадежная и ужасная. Я беспомощно посмотрела на остальных химер. Нападавшие ненадолго остановились. Упивались нашей растерянностью, страхом и болью. Я и без аурного зрения видела, как сверкали радостью их глаза, как улыбки приподняли уголки губ.
– Тайна? Тайна? Они что, погибли? Это был тот самый взрыв? Который уничтожает все живое? – Рамина подскочила, затрясла меня, как марионетку. По лицу ее градом катились слезы. Губы продолжали что-то беззвучно шептать. Я же не могла сказать ничего… Ни единого слова. Горло пересохло и саднило, глаза жгла соленая влага. Рис… Таврис… Мой лельдис… Властный и сильный, красивый и грациозный. Мой… мужчина, любовник… спутник… Тот, кто спас маму… За считаные дни сделал для меня больше, чем все остальные за долгие годы…
Перед глазами поплыли картинки.
…Раннее утро в благодатном Райлисе… Полутемный зал первого этажа замка… Мужчина приближается, как охотник к добыче, и сумасшедшее притяжение лишает нас контроля. Почти животное, безудержное и странное… Сердце колотится в бешеном темпе, сладко сосет под ложечкой. Низкий грудной голос проникает в каждую клетку тела…
…Пульсирующий пестрыми разводами зал ночного клуба… Рис появляется внезапно, приближается, и я тону в неведомых прежде ощущениях. Мы пьем страсть полной чашей и не можем насытиться друг другом…
Сидим за столом, и полуголый лельдис рассказывает, как следил за мной, как нашел в толпе таких же химер на одном правительственном задании…
…Кошмар на вечеринке в Заграссы. Рис защищает меня, заслоняет своим телом. И потом, пока зачищаем остатки района от магического мусора, страхует каждую секунду.
…Очередной колдовской взрыв, катакомбы и добытый лельдисом артефакт. Горячий зверь подо мной, покрытый черной чешуей и мягким оперением. Стремительный полет и отдых в доме Риса…
«Я дарю тебе свою жизнь…» – его слова в присутствии Бриолиса, агентов и Нины. Мама, что оживает благодаря помощи лельдиса, накрытая, как уютным одеялом, его фантомными крыльями…
И вот теперь…
Тишина. Беззвучие, что звенит в каждой клетке громче иного гонга.
Нет ничего страшнее такого молчания близких существ. Уж я-то знаю. Я пережила все это, когда хоронила маму…
Внезапно изнутри поднялась дикая ярость – непривычная, животная. Перед глазами поплыла кровавая пелена, кулаки сжались так, что ногти царапнули нежную кожу ладоней. Я оглянулась на химер и поразилась тому, как они преобразились. Сотни взглядов, полных ненависти и злости, уперлись в заговорщиков. Женщины двинулись стеной, как древние валькирии – беспощадные в своем гневе и безутешные в отчаянии.
Я ощутила, как тело меняется. Никогда прежде не испытывала ничего подобного. Много лет использовала возможности химер, тренировала их, разрабатывала приемы. Но сейчас что-то изменилось внутри меня и в ауре. Не успела сообразить, как стояла на мощных звериных лапах, скребла пол острыми, как бритвы, когтями, рычала на колдунов из клыкастой львиной пасти. Вокруг столпились древнегреческие чудища. Конечно, хвостов-змей у них не было, тело больше походило на оленье, чем на козье. Но сходство поражало. Так вот почему нашу расу назвали «химеры»! Кто это сделал и почему, всегда оставалось для меня загадкой. Я никогда не думала, что химеры – тоже двусущие. Хотя стоило бы догадаться. Как и оборотни, мы умели сбрасывать даже самые сложные заклятья, получали энергию извне, а не только питались собственной аурой. У смертных и колдунов она пополнялась за счет внутренних ресурсов. Магия их медленно восстанавливалась, как иммунитет после тяжелой болезни. И только мы, как высшие оборотни, за считаные часы обретали прежние силы.
Наша аура напоминала ауру зверя. Правда, слабо очерченного, будто размазанный рисунок художника, мокрый акварельный эскиз, не доведенный до ума. Но вот сейчас все встало на места окончательно. Колдуны попятились, в панике бросились бежать, а мы понеслись следом. Сильные звериные тела не знали усталости, ярость клокотала внутри, вырываясь изо рта горячим паром. Запах адреналина, чужого страха щекотал ноздри, подогревал охотничий азарт.
Я почти не чувствовала тяжести тела. Лишь боль потери разливалась внутри, обжигала, колола, дергала за измученные нервы.
ebooksa