– Увы, я не очень разбираюсь в названиях, это удел целителей. Но, кажется, очень серьезный. Чувствовал я себя отвратительно. К счастью, мне была оказана своевременная помощь, а добрый друг явился по моему зову и препроводил меня в эту обитель знаний. В настоящий момент я совершенно здоров и готов приступить к занятиям.
– Может, у тебя и справка есть? – в голосе ректора слышалось торжество.
Ничего себе! Вот тебе и магический мир, бюрократия точно такая же. Кир начал беспокоиться за своего товарища. В лесу справок точно не выдают, и как он теперь выкрутится?
– Конечно есть! – Роальд протянул Сардаре свиток.
Та долго вчитывалась в то, что там написано, потом взмахнула над бумагой веткой. Брови ее удивленно поползли вверх.
– Она настоящая…
– Не думаете же вы, что я позволил бы себе вас обманывать, да еще подделывать документы!
По лицу Сардары читалось, что именно это она и думает. Но доказательств у нее не было.
– А если я скажу, что вас обоих видели, когда вы возвращались из леса?
– Тогда я скажу, что, должно быть, ваши информаторы обознались, – Роальд кивнул на справку. – Мы были в городе.
Сардара повернулась к Киру:
– У тебя тоже есть справка?
Кир помотал головой:
– А разве она мне нужна? Я не прогуливал занятий. По крайней мере, по своей воле. Меня выдворили из класса за то, что я произнес заклинание времени…
– И это было правильно! На занятиях нужно учиться, – оказавшись без главного козыря, Сардара все еще пыталась сохранить нравоучительный тон, но уже было видно, что серьезных неприятностей можно не ждать.
Кир снова потупил взгляд:
– Виноват и готов понести наказание. Я волновался о том, что мой товарищ долго не возвращается из города, вот и… – он развел руками.
– Быстро же вы спелись, – проговорила Сардара задумчиво.
Она посмотрела в глаза Киру долгим, изучающим взглядом, словно пытаясь проникнуть в какие-то неведомые глубины его сознания, в самые сокровенные мысли. От этого взгляда стало жутковато и почему-то вспомнились провода ментоскана. Кир с трудом отвел глаза.
– Тебе нужно осторожнее выбирать друзей, – он мог поклясться: она не произносила этого вслух. Слова просто возникли у него в голове – сами собой. Словно кто-то их прошептал. Неслышно. Молча. Он ошарашенно уставился на ректора, но та уже говорила своим обычным голосом: