Но я вовсе так не думала. Честно говоря, это звучит просто здорово. Я уже так устала, делая все одна, а как напарник Большого Джима, получу возможность снова работать в Трэпе. Но тут я вспомнила, что если план Накады не сработает, то в Трэпе через несколько лет никакой работы не будет, потому что с рассветом все люди покинут Город или погибнут.
А с меня дневного света хватит уже на всю оставшуюся жизнь. Я хочу, чтобы Город остался на ночной стороне, и единственный способ этого добиться никоим образом не связан с Мичимой: все зависит от «Ипси».
Но я так до сих пор и не поняла, зачем Ли, Орчиду и Риглиусу понадобилось убивать меня. И я не знаю наверняка, существует ли хоть один шанс из ста, что фокус Накады удастся.
Но что бы ни случилось, в конце концов, с Городом, я все-таки не вижу прибыли от этого дела, и если я хочу продолжать расследование вместе с Мичимой, то должна ему об этом сказать.
— Послушай, — начала я. — По крайней мере, одну тайну я могу тебе открыть. Я назову тебе свой гонорар за работу, которая чуть не убила меня, а тебе стоила две-три дюжины килокредитов. А потом ты скажешь, остается ли в силе твое предложение партнерства, захочешь ли участвовать в этом деле или предпочтешь забросить меня обратно на дневную сторону.
— Согласен, — кивнул он. — Ну, и какой же твой гонорар?
— Двести пять кредитов. Чистый гонорар. Расходы и непредвиденные обстоятельства не оплачиваются, — с невозмутимым видом сообщила я.
Большой Джим целую минуту молча смотрел на меня, а потом его лицо начало медленно расплываться в улыбке.
— Благотворительностью занимаешься, Хсинг? Для этих бродяг? Из-за этого ты и узнавала о сборщиках арендной платы?
— Ты правильно понял, — подтвердила я.
— Бродяги? Боже! Хсинг, тебя чуть не убили из-за стайки неудачников?!
Его улыбка стала еще шире.
— Слушай, здесь, в пригороде, берешься за все, что предлагают.
Я улыбнулась ему в ответ.
Его улыбка достигла своих пределов, он усмехнулся, а потом разразился хохотом. Все его тело просто сотрясалось от неудержимых приступов смеха.
Я обрадовалась такой реакции. Хорошо, что он воспринимает это таким образом: как то, над чем можно посмеяться. В конце концов, это стоило ему кучу денег: и робот, и мое спасение, и больничные счета.
Поэтому я была рада, что он смеется, а не грозится вытряхнуть из меня долг любым способом.
Что касается меня, то я не смеялась. Нет, я, безусловно, видела весь юмор ситуации, но смеяться все же не могла. Для меня это дело значило теперь не только деньги. Кто-то пытался убить меня. Я лежу здесь в больнице, в долгах по самую свою лысую маленькую голову, и несмотря на это вижу юмор ситуации, но пока еще не способна смеяться.
— Ох, Хсинг, — наконец заговорил Мичима. — Я уверен, мне понравится работать с тобой, если я, конечно, не обанкрочусь!
Я улыбнулась, и, в конце концов, мне удалось посмеяться немного вместе с ним, и мой смех наполовину был искренним. Частично из-за такой реакции Мичимы: я просто почувствовала облегчение. Но еще и по другой причине. Я подумала, что мне тоже понравится работать с ним.
ebooksa