Зверь

Он кивнул в сторону салона, продолжая придерживать для неё дверь. Его исповедь закончилась так же внезапно, как и началась, Адам закрылся внутри себя на замок, не желая вдаваться в причины, которые побудили его взвалить ношу этой вины себе на плечи. Он был прост и понятен, но в то же время казался непостижимой загадкой, которую Эллен отчаянно захотела разгадать.

В салоне авто было тихо. Воздух, пропитанный нотками горького лимона, густел от напряжения и недосказанности. Эллен копалась в себе, и Адам, казалось, делал то же самое. Он вёл машину по тысячу раз изъезженной тропе на полном автоматизме и не смотрел вперёд. Его взгляд был рассеянным, губы плотно сжаты, брови сведены к переносице и руки слишком крепко сжимали оплетку руля — он погрузился в себя так глубоко, что забыл о привычных действиях. В его машине всегда мурлыкало кантри, а в этот раз на уши давила тишина — он забыл нажать на кнопку. Он забыл пристегнуться и забыл включить в машине печь: от холода у Эллен покраснел кончик носа и пальцы в тонких перчатках-митенках потеряли чувствительность.

— Вам не холодно? — Эллен взглянула на него. У его лица клубился пар, куртка была распахнута настежь, рубашка расстёгнута до середины, словно надетая наспех, из-под неё выглядывала простая белая футболка. Казалось, холод ему нипочём. Наверное, привык — местный климат редко радовал тёплой погодой.

Адам взглянул на неё и молча повернул колёсико печки на максимум.

— Что с Джо? — Эллен хотелось сбить неловкость и дождаться от него хоть какой-то словесной реакции и перестать, наконец, чувствовать себя такой дурой.

— Эйдан повез их с Пэтти в Портленд. Кость раздроблена, Фишер сделал, что мог, но, сами понимаете, здесь нет условий. Надеюсь, нога останется при нём.

— Говорят, там был медведь?

— Не знаю, меня не было там.

Бишоп отвечал ей сухо, из вежливости, просто потому что надо, и Эллен вдруг прорвало. Она поняла, как дорожила его чутким вниманием, стоило только его лишиться. Старая рана вскрылась, забитые на дно души горе и одиночество упрямо лезли наружу и оставаться с ними наедине снова она больше не могла.

— Адам, простите меня ещё раз, я совершенно неадекватна. Слишком много всего навалилось на меня за последние дни. У меня не только брат пропал. Недавно не стало моих родителей. Мы сильно отдалились в последние годы, и я думала, что переживу это. Оказалось, я себя переоценила и здесь.

Она произнесла это на одном дыхании — откровенность за откровенность — и почувствовала, что стало легче. Тягучая тоска, выйдя на волю, стала меньше, боль приглушилась, и Эллен тяжело откинулась на спинку сиденья, прикрыв глаза — вынимать из себя душу оказалось изнурительно, зато после стало плевать на всё.

— Крепитесь. Не всегда будет больно. Потом к боли привыкаешь.

Его усталый голос зазвучал тихо и вкрадчиво, едва перекрывая звук рокочущего на высоких оборотах движка. Между пропастью отчуждения, которая едва не выросла между ними, появился шаткий мостик, и у Эллен защемило в груди. Боль у них была одна на двоих.

Фонарь на вышке КПП сиял, словно маяк в чёрном, штормящем океане. Они почти добрались до ворот, когда он вдруг погас. Белесое марево внутреннего освещения, окружавшего лесопилку, растворилось во тьме, будто Форт-Келли исчез с лица земли. Плохое предчувствие стиснуло грудь, и лёгкая дремота, напавшая на Эллен в пути, вмиг исчезла. Она ощутила тот самый жгучий, безотчетный страх, накрывший её в часовне, но сейчас рядом был Бишоп. Эллен неосознанно потянулась к нему рукой и дотронулась до плеча, ища поддержки.

— Наверное, опять обрыв. Надо резервный генератор запустить. Будьте в машине, — Адам легко коснулся её холодных пальцев и вышел из авто. Его рука была горячей, будто внутри его тела вместо крови плескался кипяток: его лихорадило или это у неё насквозь продрогли руки. Она встревожилась. Хотелось убедиться, что Бишоп здоров, и в то же время страшно было вновь лезть туда, куда её не просили.

Будку КПП осветил карманный фонарик и на крылечко вышел охранник.

— Кабель белочка съела, — со смехом сказал он, затягиваясь сигаретой. Вокруг его лица, покрытого точками седой щетины, закружился сизый дымок.

Похоже на шутку с долей правды, но Эллен промолчала, не став уточнять. Она вспомнила слова водителя тягача в том придорожном заведении, он тоже говорил о белочках, имея в виду животных гораздо крупнее и опаснее, но чем им мог помешать несчастный кабель? Если только медведи действительно не в восторге от того, что в Форт-Келли пришло некое подобие цивилизации. Барр лишь усмехнулась своим мыслям. Пора уже бросить попытки понять, что происходит в этом чёртовом городишке.

Фонарь на вышке вспыхнул резко и неожиданно, ослепляя привыкшие к тьме глаза. Охранник сощурился и щелчком бросил недокуренную сигарету вниз.

— Ну, всё, опять живём, — осклабился он и отсалютовал Эллен, пропадая в своей будке.