— А лошадь, которую я просил?
Жан пытался в темноте разглядеть новое животное среди знакомых четвероногих, спокойно пасшихся в отдалении.
— Да вон она, черная, кости да кожа.
Пипино указал рукой на старую клячу, неспешно пережевывающую сочную зелень.
— Да уж, — Жан почесал затылок, — а меня-то она поднимет?
— Муха с виду кости да кожа, а на деле еще о-го-го!
— Ладно, поехали, пока меня молодожены не хватились.
Не задерживаясь, кавалькада двинулась в сторону Пограничья, распугивая неосторожных ночных зверьков.
Чем меньше было расстояние, остававшееся до границы миров, тем тяжелее становилось на душе.
«Безрассудство какое-то!» — думал Жан.
Однако, несмотря на свернувшийся в груди страх, он ловил себя на дурной мысли, что ему интересно, чем же закончиться эта затея. Судорожно подавив рвавшиеся наружу аргументы не в его пользу, он спешил вперед.
Старая кобыла выгнула шею и трусила за ними, стараясь не поранить рот из-за короткого повода.
— Вы так уверено едете к границе, словно точно знаете ее местонахождение, — наконец спросил Жан, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.
— Вон, смотри, вдалеке полоса стелящегося тумана, — Инес указала пальцем на горизонт. — В этом тумане — граница миров.
— Ты же говорила, что за границу не попасть?
— Правильно, — качнула она головой, — в тумане можно бродить целую вечность, так и не попав на ту сторону. Скажи, а зачем тебе кляча, когда у герцога столько хороших коней?
— Мне нужна спокойная лошадь, а не горячий скакун… — ответил он, пожав плечами.
Россыпь звезд на ночном небосводе, словно издеваясь над приговоренным, игриво подмигивала желто-голубыми глазами. Он полной грудью вдохнул свежий ночной воздух и, прищурившись, ухмыльнулся луне.
«Как ты считаешь, поживу еще?»
Уже несколько минут они шли, утопая в тумане. С каждым их шагом завеса промозглой серости чуть поднималась над землей, образовывая причудливые искривления и изгибы.