Слушатель

— Я так виновата перед тобой, сынок, — простонала она, и в ее голосе было так много боли. — Мне очень жаль.

Он погладил ее по щеке.

— Все хорошо, мама, — нежно сказал он. — Ни о чем не волнуйся.

Она еще ненадолго задержала его, а потом все же позволила уйти.

— Хочешь, я выключу свет? — спросил он напоследок.

— Нет, — ответила она очень слабым, далеким голосом, неотрывно смотря в окно, по которому продолжал стучать дождь. — Нет, я оставлю свет еще ненадолго.

— Хорошо. Спокойной ночи.

— И тебе, — Орхидея подождала, пока он почти выйдет из комнаты, а затем произнесла: — Я люблю тебя, сынок. И твой папа бы очень… очень гордился тобой.

Ему потребовалось несколько секунд на то, чтобы собрать мысли в кучу и сформулировать ответ, потому что он не ожидал услышать от матери такое мощное заявление.

— Спасибо, мама, — ответил он. — И я тебя люблю. И спасибо, что выслушала меня сегодня.

— Я слушала тебя только ушами. Моя голова не работает, как твоя.

Он мягко прикрыл ее дверь и вернулся на кухню, где поставил бокал на место — на темную вельветовую подставку — предварительно его ополоснув и насухо отерев. Затем он вернулся в свою комнату и прочитал еще немного про древних рыцарей, прислушиваясь к тому, вернется ли его подруга. Он готов был поговорить с ней, если она нуждалась в нем. Но она не нуждалась — по крайней мере, этой ночью — поэтому вскоре он закрыл книгу, прочитав о смерти короля Армонса из Красного города, и забылся мирным сном.

14

Все зависело от двух вещей: времени и владения им искусством убеждения.

Партлоу выжидал за рулем «Форда», в то время как дождь стекал по его ветровому стеклу с серого неба. Он припарковался у обочины рядом с небольшим общественным парком в квартале к югу от школы Харрингтона, в том же месте, где он стоял в понедельник и во вторник после обеда. Двигатель «Форда» урчал, и стеклоочистители периодически скользили вперед-назад. Партлоу взглянул на свои наручные часы. Было двенадцать минут четвертого. Хартли должен проехать мимо с минуты на минуту.

— Нервничаешь? — спросила Джинджер с пассажирского сиденья, на котором она полулежала — половина ее тела лениво сползла на пол.

— Я в порядке, — ответил он, жалея, что у него не было времени выкурить сигарету и унять мелкую дрожь, бившую его изнутри.

— Повезло тебе. Моя спина почти сломалась к чертовой матери, — буркнул Донни с заднего сиденья, где он тоже затаился, скрючившись.

Партлоу обратился к Джинджер:

— Помни, пистолет в…