— Меня, можно сказать, тоже… сбили сегодня.
Ответа не было.
Он ждал. Вскоре он подумал, что она ушла, но эта мысль не была предназначена ей — он мог сохранить ее втайне от девочки, хотя и не понимал до конца, как это работает. Как будто в его уме находилось какое-то специальное место, с помощью которого он мог проецировать свои мысли на чей-то персональный радиоприемник. «Телепатия» — вот, как называла это книга в библиотеке, и это звучало, как какая-то страшная болезнь, деформирующая кости.
Он не хотел больше беспокоить ее. Сегодня она ушла, и, возможно, надолго. Он начал подниматься с кресла. Пришло время ему раздеться, приготовиться ко сну и лечь, потому что наступало воскресенье, и…
— И что же сегодня случилось? — вдруг спросила она. — Кто тебя обидел?
Кертис помедлил с ответом, позволив себе снова расслабиться в кресле, и только потом сфокусировал энергию на том, чтобы отправить слова в их таинственное путешествие от разума к разуму.
— Я думаю, что я, по большей части, сам себя обидел. Я думал, что меня пригласили на вечеринку по случаю дня рождения одной девушки, которая мне… нравится. То есть, нравилась. А выяснилось, что она лишь хотела выставить меня дураком. Так что я не задержался там надолго.
— Ой. А ты подарил ей подарок?
— Подарил.
— Он был хороший?
— Хороший. Самый лучший, что я мог себе позволить.
— Ты же не оставил ей этот подарок, ведь так? — когда Кертис не ответил, она сама догадалась. — Ты ей его оставил.
— Да. Оставил.
— Я как-то ходила на день рождения к Райану Баккерсу и подарила ему хороший подарок, а на следующей неделе после этого он был таким вредным со мной в школе, что я сказала ему: если не будет вести себя хорошо, я заберу подарок назад. Я вообще не хотела идти на тот глупый день рождения. Вот, что я хочу тебе показать.
— Показать мне… что? — не понял Кертис.
— Что не все люди заслуживают хороших подарков, — ответила она. — Когда они их получают, они могут даже не оценить то, что получили.
Кертис растянулся в улыбке, глядя в стену. Он сказал:
— Думаю, ты права на этот счет.
Она молчала около пятнадцати или двадцати секунд, а затем снова передала ему мысль:
— Мне жаль, что у тебя был плохой день.