– А какие фотографии вы имели в виду? Чьи фотографии?
– Фотографии Сьюзен, – сказала она таким тоном, словно считала его идиотом.
– А откуда у Би-би-си оказались фотографии вашей племянницы? – нерешительно спросил он.
– Ну… – В ее голосе вновь прозвучало сомнение. – Наверное, они их размножили. Иначе откуда им было взять?
– Понятия не имею, – ответил он. С него было достаточно. Этот разговор не вел ни к чему. – Послушайте, извините, мне сейчас надо уходить. Я запишу ваш номер и передам его в полицию. Они позвонят вам, если сочтут информацию важной.
Она продиктовала номер, и он записал его на обратной стороне списка гостиничных услуг.
– Спасибо вам за звонок, – поблагодарил он и повесил трубку.
Карен сидела, глядя в окно.
– Что это была за чудачка, Джо?
– Старая леди, безобидная, но фантазерка. Она думает, что Стасси – ее племянница.
– Мне почудилось, что я видела Джека, когда выходила прогуляться, – сказала Карен.
– А мне он чудится повсюду, куда ни взгляну.
Телефон снова зазвонил. Джо протянул руку, но Карен схватила трубку первой. Он сразу догадался, что это снова звонит та старая курица, и жестами показал Карен, чтобы она побыстрее отделалась от старухи. Но еще больше он удивился, когда Карен, отмахнувшись от него, отнеслась к докучливой собеседнице с полным вниманием и даже попросила старую леди не стесняться и говорить все, что она сочтет нужным. Джо понимал, что Карен на грани нервного истощения, и только это сдержало его – он не вырвал трубку, хотя ему очень этого хотелось, не грохнул ее на рычаги аппарата.
Свинцовая поверхность дороги, вбирая в себя неяркий свет неба, целиком поглощала внимание. Джо ехал через мрачное пространство южных предместий Лондона, двигаясь в сторону Баттерси. Он решил отправиться туда вопреки здравому смыслу. Путь лежал через Норбери, Стритэм, Бэлхэм, Клэпем. Было субботнее утро. Торговцы уже выставили тележки для уличной продажи – овощи, дешевые пуловеры, рубашки, носки. Яркие флуоресцентные наклейки кричали с витрин: «Выгодно!», «Распродажа по поводу закрытия!», «Пошлины снижены!!», «Срочная распродажа!!». Всюду толкался народ в спортивных костюмах и кроссовках. Джо прочесывал взглядом толпу, высматривая девушку с длинными каштановыми волосами, одну или с маленьким светловолосым мальчиком.
Профессор вытащил бумажку и перечитал адрес, проверяя направление. «Уже близко», – подумал он с облегчением; оставалось проехать еще пару кварталов. Мимо прошел мужчина, держа за руку мальчика. Мальчик выглядел взволнованным и чуть подпрыгивал при ходьбе, иногда точно так же подпрыгивал и Джек.
Джо свернул направо у следующего светофора и затормозил у двух бетонных башен с безобразными пятнами, выступившими на стенах от сырой погоды. Большими буквами над входом в первую из них было написано: «Портленд-Корт».
Джо припарковал свой «сааб» и вошел в подъезд. Одна из стеклянных дверей была разбита, другая снята с петель. Когда-то здесь работал домофон, но теперь все, что от него осталось, – несколько оголенных проводов, торчащих из стены, словно вырванные внутренности. Знакомая картина – это было самое дно.
Лифт, большой и медленный, выглядел скорее грузовым, нежели пассажирским. Когда двери его открылись на девятом этаже, он услышал громкие голоса, а затем грохот захлопнувшейся двери. Уличного вида девица в кожаной юбке двинулась прямо на него и даже не поблагодарила, когда он придержал перед нею створки двери.
Подошвы ботинок гулко застучали по голому цементному полу. Все входные двери были окрашены в голубой цвет, и во многих имелись глазки. Из-за одной двери доносилась поп-музыка, из-за другой – какая-то фонограмма со смехом. За дверью под номером девяносто семь было тихо.
Он нажал кнопку и подождал. В коридоре пахло жареной яичницей с беконом, это вызвало у Джо тошноту. За дверью послышался тот же самый нервный голос, который он слышал по телефону.