– Я очень расстроюсь, – вздохнул я. – Сашка, я нечасто тебя прошу о чём-то серьёзном. Сейчас прошу. Как отец сына. Как мужчина мужчину. Сходи в Кунсткамеру. Или в Эрмитаж. Или постой у речки. Один час, хорошо? Мне нужен час для серьёзного разговора.
Найд посмотрел с обидой, но встал и, забросив рюкзачок на одно плечо, пошёл прочь.
– Обиделся, – сказал Михаил. – Не хочешь рассказать, зачем тебе так срочно понадобился Представитель?
– Не люблю два раза рассказывать одно и то же. – Я покачал головой. – Но если кратко – нам надо решить, что делать. Потому что Белинская была права, если всё вскроется полностью – начнётся резня между людьми и кваzи. Я бы хотел это предотвратить, сам понимаешь.
Михаил вздохнул, но спорить не стал. Мы сидели молча, глядя через струи фонтана на уходящего Найда. Тот шёл не оборачиваясь. Да, обиделся.
– Денис, я должен тебе сказать. – Михаил на миг замолчал. – Это касается Александра. И тебя, конечно. В прошлом году, действуя из самых лучших побуждений, я создал проблему…
– Ты ничего не должен говорить, – ответил я. – Все проблемы между мной и моим сыном мы решим сами.
– Извини, – сказал Михаил. – Я хотел как лучше. Для всех.
– Я понимаю, – легко согласился я.
Михаил явно хотел продолжить разговор. К счастью, к нам подъехал Представитель.
Именно подъехал.
На моноколесе.
Он по-прежнему был в костюме, только воротник рубашки расстегнул. Моноколесо под ним искрилось светодиодами, едва слышно жужжал гироскоп. Ловко соскочив с колеса, Представитель прислонил его к скамейке и глянул на нас с молодой и озорной улыбкой.
Михаил смотрел на своего начальника так, словно тот появился на ходулях, с красным клоунским носом и надувной кувалдой в руках.
– Подумал – почему бы и нет? – произнёс Представитель. – Каждый раз, как смотрю на молодёжь, которая на этих штуках рассекает по улице, становится завидно. Одолжил у секретарши. Оказывается, это совсем не сложно.
Он сел между мной и Настей, кивнул Михаилу – совсем не удивившись, что тот не занят составлением отчёта. И спросил:
– Ну так что вы хотите мне рассказать?
– Знаете, чего я больше всего не люблю? – вопросом ответил я.
– Кваzи? – предположил Представитель.
– Нет. Глупо не любить законы природы. Больше всего на свете я не люблю совпадений.