– Как все было, сама я не видала, – выдала, наконец, говорливая бабушка. – Шурка рассказала. Из соседнего дома. Знаешь, из пятьдесят…
– Знаю, баба Нюся. Что рассказала?
– Пошла твоя красотулечка вон туда, на овраг, церкву смотреть. Увидела, как выносят гроб. И захлопала в ладоши, умалишенная.
– В ладоши?!
– Ну, дык. А хоронили Петьку, местного алкаша. Из сто десятой. Вот, его дружки, уже не раз помянувшие, и учудили. Уделали бедняжку…
– Где она?! В полиции? В больнице? В…
Слово «морг» не вылетело, застряв на языке.
– В полиции? – Баба Нюся отрицательно покачала головой. – Нет, полицию сюда не вызывали, полицию эту самую, чтоб ей пусто было, сразу в травма-пункт вызвали. Но сюда они тоже должны приехать, им же надо опросить, как все было. А кто расскажет, как не Анна Макарьевна? Ты заходи потом, я тебе все расскажу.
Подъехали еще две машины. Отнюдь не полиция. Часть выгрузившихся ребят окружала дом, несколько человек двинулись по направлению подъезда. Некоторые смотрели на мои открытые окна вверху.
– Спасибо, баб Нюсь. Огромное!
Чмокнув старушку в сморщенную щеку, я опрометью бросился к выходу, потом вверх, в квартиру. И – через окно – на корабль.
– Взлет!
Кольцо окружения на улице плотно, но бесплодно сжималось.
Глава 5
Вот она, родная: медикаментами с ног до головы перемазана, бинтами перемотана, сидит на стульчике в коридоре, среди прочих бедолаг. Увидела меня, расцвела, что-то радостно залопотала.
– О, порка мадонна… – выплеснулась из меня запомненная энергичная фраза, весьма уместная для такого случая.
Глаза Челесты вылезли из орбит:
– Довэ ай аскольтато квеста скифецца?!*
*(
Я был безумно рад ее видеть.