Нина вернулась быстро, уже безо всего лишнего. Лишним, по ее мнению, оказалось все. Я лежал, таращась и моргая, руки продолжали прилежно прикрываться. Женщина влезла в воду между моих коленей, откинувшись на захлебнувшееся выпускное отверстие.
– Олег, ты подарил мне шикарную ночь, – услышал я, чувствуя, как крепкие ноги стискивают ребра по бокам.
– Но ваши с супругом чувства…
Нина отвела взор.
– Послушай. – Голос стал прозрачен и невыносимо пресен, как теплая вода – ничего не выражая, но в то же время являясь криком души. – Ты молод, но когда смотришь вокруг, разве нет чувства невыносимости от серых лиц и тусклых взглядов? У большинства дни и ночи заполняет пустота, она возникает от ощущения, что их жизни и они сами существуют врозь. Не жизнь, а медленное кружение в танце без музыкального сопровождения. Они не знают себя. Они не ищут себя.
– А если ищут, то видимо не так и там, – вставил я с пониманием. – И находят не то.
– Именно. – Нина обрадовалась, в глазах заискрило. Ладошка потянулась к медальону. – Еще вчера заметила, но спрашивать не решилась. Что это?
– Амулетик на счастье.
– Помогает?
– Еще как.
– Тогда тоже хочу такой. Чтобы все вокруг вертелось, кипело и постреливало, а потом раз – и в дамки.
«Дилинь-дилинь!» – громко сказал звонок. Мы вздрогнули.
– Владлен?!
– Еще рано. И у него ключ.
Поднявшись, Нина накинула халат, мокрые ноги прохлюпали к двери. Последовало быстрое отпирание – видимо, сразу после взгляда в глазок. Явно прибыл кто-то знакомый, раз не прозвучал вопрос «кто».
– Привет. Одна?
Захотелось влезть под воду с головой и накрыться тазиком. Я узнал этот гнусавый голос.
– Конечно. Зачем пришел?
– Ехал мимо, время вроде бы неурочное, но гляжу – идешь. Развернулся, и сюда. Владлен ведь на работе?
– Может прийти в любую минуту.