Первую минуту Челеста просто ждала, что умрет. Потом глаза разожмурились, челюсти принялись жевать, лицо просветлело.
– Допо ун раккольто нэ вьенэ ун альтро.*
*(
– Си-си, – весело поддакнул я, так как что бы она там ни сказанула, судя по выражению довольной физиономии это не было приговором. Наверное, сообщила, что вкусно. Или необычно. Сам я придерживался второго мнения.
Челеста снова разместилась на краешке кровати, разгладив футболко-юбку на сомкнутых бедрах. Лицо вдруг опять омрачилось. Глаза порыскали по сторонам, и девушка глухо обронила:
– Вольо а каза. Хоум. Ай капито?*
*(
– Йес, – подтвердил я. – Хоум. Это я понимаю. Да, ит из май хоум.*
*(
Ответ Челесту не устроил.
– Но, ио вольо а миа каза. Май хоум!*
*(
Теперь и до меня дошло.
– Пора домой? Что ж.
Нет проблем. Как утверждает появившаяся не с бухты-барахты народная мудрость, баба с возу – кобыле легче.
А с другой стороны – жаль. Баба-то вроде неплохая.
– Только смотри, об этом, – я сделал круг рукой, – молчок. Андестенд?
Явно не андестенд.
Во второй попытке я приложил палец к губам, потом рука указала на небо, а палец сурово погрозил девушке. В конце пантомимы моя ладонь на секунду прикрыла глаза.
– Каписко, ва бене. – Челеста тоже обвела обстановку руками и закрыла себе глаза. – Нон ведево ньенте. Э о джа диментикато.*