Девушка снова все перепутала. Это я, впрыгнув в джинсы и ограничившись майкой, отправился к умывальнику. Она выполнила мою программу с точностью до наоборот. Еда-питье – умывание-зубы – одевание шортов. Именно в таком порядке. И для нее, насколько понимаю, именно моя очередность кажется глупой. Чудеса.
Я вспомнил о мясе, которое вчера ей оставил. Жаль, не сумел приготовить лучше. Чтоб как в ресторане. Чтоб с корочкой, чтоб будто только что из духовки…
Что за безумный аромат? Почему?!
Потянув носом, я обнаружил поверх зеленой «приборной доски» с рукоятками искомый кусок кабанятины. Корабль только что его дожарил. О как. Оказывается, мы и такое умеем.
Когда Челеста вышла из умывальника, я уплетал еще шкворчавшее мясо за обе щеки.
– Да довэ э?..*
*(
Я протянул половину. Наступила блаженная тишина, перемежаемая треском за ушами.
Вывернутая наизнанку программа Челесты как раз дошла до одевания шортов и топика, когда мои уши едва не взорвались от ликующего вскрика – она обнаружила все постиранным.
Более счастливого человека на ту минуту я не встречал.
Потом корабль сел на диком песчаном пляже, я специально выюрал местечко подальше от человеческого жилья. Сам неоднократно оказываясь случайным или, что еще хуже, неслучайным свидетелем, теперь я не люблю свидетелей.
– Купаться, Челеста. Буль-буль. Идти.
– Ке белецца!*
*(
Восторги простительны – природа сверкала нетронутой красотой, солнце палило, песок переливался мириадами бриллиантов. Я создал проем и приглашающей отмашкой показал на тихо шепчущее море:
– Давай.
Очередной Тарзаноподобный вопль ликования взорвал джунгли, и подопечная ринулась к воде. На ходу на песок полетели шортики, руки схватились за топик…
Девушка обернулась. Я был далеко. Пробежав дальше, у самой кромки она все же скинула его, оставшись лишь в набедренной повязке, и веселый смуглый дельфин ушел под воду.
– Девчонка, – с улыбкой хмыкнул я себе под нос. – Как есть девчонка.
Тоже нестерпимо хотелось купаться, но я остался у корабля. Кто-то должен смотреть по сторонам. Защищать. И строить планы. То есть заниматься настоящей мужской работой.