Она столько раз видела, как он умирал… но никогда — так.
Она не знала, сколько времени там простояла, спиной к его телу, ожидая, когда он пошевелится.
Когда он коснулся её плеча, она подпрыгнула.
— Я же сказал тебе не смотреть, — произнёс он с улыбкой и тем знакомым огоньком в глазах.
Его глаза. Слава Богу, у него были глаза.
Он видел, как она безмолвно смотрит на него, и его сердце словно сжала холодная рука.
Он провёл пальцем по её щеке.
— Эй, ведь всё в порядке, не так ли?
Гвен улыбнулась и кивнула.
— О, да. Прекрасно.
Джек всё равно взял свой фонарик и тщательно изучил своё отражение в одном из больших окон «Небесного Парка».
— Не делай этого со мной, — сказал он.
Вместе они пересекли парк; Гвен попутно сверялась со схемами на своём маленьком мониторе. Они снова посмотрели на улицу за пределами «Небесной Точки», и Джек окинул взглядом окна. Ему не хотелось ошибиться.
— Джек, ты уверен, что это сработает?
Он показал на электрифицированную дверь.
— Это единственный альтернативный способ выбраться отсюда, Гвен, а я уже достаточно поджарился на сегодня.
С заднего конца сада на крыше Бесника Лукки спускался молниеотвод. План Джека состоял в том, чтобы подняться по нему в сад и напасть на пентхаус оттуда. Само по себе это — на высоте более чем шестидесяти метров над землёй — было опасным планом. Кроме того, чтобы добраться до молниеотвода, Джек должен был выйти через одно из окон на двадцать четвёртом этаже и пересечь половину здания «Небесной Точки», используя выступ шириной всего в пятнадцать сантиметров.
Он был почти уверен, что, хотя неприступный Лукка следит за своим убежищем, он не увидит, что нападение произойдёт из дальнего конца его сада.
— Не волнуйся, — сказал он Гвен. — Я не боюсь высоты.
Затем он вытащил «Уэбли», тщательно прицелился и четырьмя выстрелами вынес окно. Стекло разбилось, и осколки улетели в ночь. Джек надеялся, что в этот момент никто не стоял внизу — это было уже второе окно, которое он разбил.