В данном случае, подумала она, они представляли собой идеальную пару.
— Ну, как дела? — спросила она.
— Херово. — Чарли посмотрел на неё. — Я искал человека на место Остина, но так и не нашёл. Все по-настоящему талантливые управляющие венчурным капиталом уже заняты на идиотских должностях, где им платят какие-то просто баснословные бабки. В итоге я решил найти какую-нибудь подходящую фирму, которая бы выкупила активы компании Остина и влила бы её в свою. Это собственно я и сделал. В Чикаго я летал, чтобы заключить сделку с одной конторой, которой понадобилось представительство на западном побережье. Но тут влез отец Остина.
— Мистер Катанян? А что с ним?
Чарли сжал губы.
— Он решил сам управлять бизнесом. Я пытался убедить его, что рынок венчурного капитала несколько отличается от торговли коврами, но его это только взбесило.
Он взмахнул руками.
— Впрочем, это больше меня не касается. Я просто пытался оказать отцу Остина услугу. — Он поморщился. — Надеялся, получится продать ему свою долю в компании.
— Ты можешь продать компанию кому угодно.
Он взглянул на неё.
— Пока компания находится в руках армяно-американского торговца коврами, никому я её продать не могу.
Дагмар уже хотела было сказать, что миллиарды на его счету позволяют спокойнее относиться к происходящему, но решила всё же промолчать.
— Ты хотел поговорить об игре, — напомнила она.
Он выглядел ошеломлённым. Он снял очки, какое-то время на них смотрел, затем водрузил обратно на нос.
— Ага. Решил, что меня посетила хорошая мысль, но понял, что она нереализуема.
— Почему?
— Потому что она предполагает взаимодействие множества не связанных с игрой людей.
Она взглянула на Пинки, махавшего ей со стола трёхпалой лапкой.
— Какое взаимодействие?
В его глазах появился какой-то странный блеск, будто он решал, какую часть истории Дагмар имела право знать, прежде чем выложить всё остальное.