– Все о’кей, Майк! – простодушно ответил помощник.
– Тогда вперед, Стив!
Норман дал газ, и «Форд» стремительно сорвался с места.
– Слушай, Том, ты такой парень! Шварценеггер против тебя – цыпленок. Я и раньше восхищался тобой, а когда ты заделал Элен тройню, я просто выпал в осадок. Ты настоящий половой гигант, май френд!
– Я есть заделать не Элен. Я есть заделать свой лоб три большой рог. Детишки есть не мой, – зазубренные ногти мясника Тома впились в рукоятку тесака.
– Да ты что? – обомлел фармацевт Боб. – Элен изменила? Тебе?! Такому парню!
– Доннер веттер! Я буду находить этот мерзавец. Я буду делать из него бифштекс и отбивной котлетка! – могучая десница мясника провернуло в мороженной туше никелированное лезвие тесака. В мясной лавке послышался треск костей, от которого по спине Боба пробежали мурашки.
Было от чего прийти в бешенство! Вся тройня удалась на одно лицо. Но напрасно Том подолгу простаивал у детского вольера, вглядываясь в черты малышей, ища между собой и ими хоть какое-то сходство. Увы! Они были похожи не на него, а на какого-то другого мужчину. Том мрачнел, напивался и шел разбираться к жене. Но перепуганная Элен упрямо твердила, что кроме Тома не имела никого. Глядя на огромные волосатые кулаки мужа, способные повалить быка, хрупкая женщина забивалась в угол, а Том, свирепея, принимался крушить мебель, осыпая домочадцев проклятьями.
Потом начались таинственные исчезновения детей. Они пропадали, непонятным образом преодолевая запоры и замки, которые Том собственноручно навешивал на двери. Спустя несколько дней дети Элен также непостижимо возвращались в вольер. Словом, уютная и тихая некогда вилла Тома с появлением Элен превратилась в весьма зловещее место.
Джек-Потрошитель был уже близко, и Майк это чувствовал. Въезжая в злачный квартал Нью-Йорка, посещаемый самыми дешевыми проститутками, он был почти уверен, что встреча с Джеком состоится именно здесь. Ведь они были излюбленной добычей Потрошителя.
Остановив «Форд» у табачной лавки, Майк со Стивом не спеша двинулись по тротуару, разглядывая местных «девочек». Королевы панели охотно демонстрировали свои прелести. Белые, желтые, черные шлюхи из африканских джунглей, аравийской пустыни и сибирских снегов слащаво улыбались детективам.
Что привело их на эту грязную, заплеванную улицу Нью-Йорка – врожденная порочность или злая судьба?
– Стив, смотри, годится? – Норман указал на старую облезлую проститутку, даже не пытавшуюся привлечь их внимание.
– Недостаток клиентов дает ей много свободного времени, – согласился Стивен, – и делает ее наблюдательной.
Майк поманил проститутку. Она мелкой рысцой подбежала к детективам.
– Мальчики, я вас обслужу всего за десять баксов, будете довольны. Но никому ни слова. Если эти твари узнают, что я продешевила, – она кивнула в сторону навостривших уши «девочек», – они изобьют меня.
– Плачу пятьсот, – Майк вытащил пять стодолларовых бумажек, покрутил их перед носом проститутки и убрал их опять в карман. Мне нужен вот этот парень, – Норман показал фоторобот Джека-Потрошителя.
Лицо старой шлюхи перекосила гримаса гнева:
– Проклятый легавый! Хочешь меня купить?! – ее бровь задергалась, а в глазах появились неврастенические слезы.
– Замолчи, дура, – Стив крепко сжал ее запястье. – Этот тип порезал его сестру – Фанни, он всех вас перережет.