Магнус Ридольф

«Мой опыт показывает, – продолжал Ридольф, – что, чем сильнее отвратительный запах целебной мази или косметического крема, тем охотнее покупают это средство – и тем больше его терапевтическая или психологическая ценность. Учитывая это обстоятельство, неописуемо мерзкая жидкость, которой вы воспользовались сегодня в ходе вашего эксперимента, не будет иметь себе равных на рынке. Надлежащим образом расфасованный мефитолин в привлекательной упаковке станет популярным лекарством от психосоматических нарушений».

«Но…»

«Возможно, что мефитолин найдет применение также в качестве закрепляющего ингредиента в парфюмерной индустрии, так как он очевидно оказывает более активное воздействие, нежели серая амбра, мускус или какие-либо синтетические добавки. Кроме того, я ожидаю, что мой продукт будет весьма популярен в студенческих братствах, масонских ложах и прочих тайных организациях, где такая жидкость может оказаться важным атрибутом ритуалов».

Магнус Ридольф серьезно переводил взгляд с лица Блэйна на лицо Вулрича и обратно: «Мне остается только поблагодарить вас, господа, за то, что мне представилась такая коммерческая возможность. Тем временем, однако, „Звездный курорт“ несомненно выиграет от соседства с моим прибыльным предприятием – разливочным заводом, производящим мефитолин. Заводские работники, конечно же, будут тратить часть своего заработка в ваших барах – благо, что они находятся в трех минутах ходьбы…»

«Послушайте! – произнес Джо Блэйн голосом, напоминавшим скрип старого фургона, плетущегося по гравийной дороге. – Вы прекрасно понимаете, что завод, где разливают по бутылкам эту черную гадость, и при этом находящийся меньше чем в километре от отеля с наветренной стороны, заставит любых туристов впопыхах вернуться в доставивший их пассажирский звездолет!»

«Вы глубоко заблуждаетесь! – возразил Ридольф. – Предприятие по производству мефитолина придаст всему курорту особый колорит и неповторимую атмосферу. Я считаю, что такой завод и „Звездный курорт“ будут взаимовыгодно дополнять друг друга. Уверен, что вы уже подумали об этом сами: „Звездный курорт, лечебница всего сектора скопления – мефитолин исцеляет все недуги!“ Или что-нибудь в этом роде. Но, видите ли, – тут Магнус Ридольф позволил себе извиняющуюся улыбку, – я – мечтатель. Мне не хватает деловой жилки. Вы оба, однако, сумели бы гораздо лучше меня руководить современной медицинской лабораторией и лечебницей. Всем нам было бы полезно и выгодно, если бы я уже сейчас продал вам свой проект по сходной цене – скажем, за двадцать пять тысяч валюнтов».

Джо Блэйн сплюнул – от раздражения и отвращения он потерял дар речи.

«Пф! – фыркнул Счастливчик Вулрич. – Вы пытаетесь продать нам кота в мешке. У вас еще нет завода, и вы еще не знаете, будет ли ваш товар пользоваться спросом».

Ридольф, казалось, был глубоко впечатлен доводами Вулрича. Он задумчиво погладил бородку: «Вы поднимаете вопрос исключительной важности, господин Вулрич. Его значение трудно переоценить. Действительно, как мы можем быть уверены в лекарственных свойствах мефитолина? Его следует испробовать на практике. Гмм… Не могу не заметить, что у вас на лице – угревая сыпь. А вы, господин Блэйн, явно страдаете тропической тепловой сыпью. Или это чесотка?»

«Тропическая сыпь!» – рявкнул Джо.

«Так что мы испробуем мефитолин. Каждый из вас нанесет жидкость на подверженные недугам участки кожи – лучше всего было бы, конечно, если бы вы приняли мефитолиновые ванны. Воздействию этого средства нужно дать возможность проявиться. Если мефитолин не сможет исцелить ваши недуги, значит, он имеет только психологическую ценность, и стоимость моего проекта уменьшится до пятнадцати тысяч валюнтов. Если же он поможет вам вылечиться, значит, мефитолин оказывает конкретное медицинское воздействие, и цена по-прежнему составит двадцать пять тысяч валюнтов. Разумеется, в том случае, если вы, господин Блэйн, и вы, господин Вулрич, не воспользуетесь возможностью приобрести проект моего предприятия, я не смогу отказаться от его самостоятельной выгодной реализации».

Наступило непродолжительное молчание.

«Вот так, Джо! – устало произнес Счастливчик Вулрич. – Он связал нас по рукам и ногам».

«Ничего подобного! – возмутился Ридольф. – О чем вы говорите! Я предлагаю вам прибыльное предприятие по смехотворно низкой…»

«Десять тысяч – больше мы не заплатим! – махнув рукой, прервал его Блэйн. – Хотите – берите. Не хотите – уходите!»

«Хорошо! – с готовностью отозвался Магнус Ридольф. – Десять тысяч – если мефитолин не излечит вашу чесотку. Но удостовериться в этом можно только посредством испытания. В противном случае моя цена – двадцать пять тысяч – не изменится».

Пока «мефитолин» брезгливо отскребали от покрытых им участков кожи, все присутствующие молчаливо поджимали губы. Очистка, однако, занимала много времени, так как Ридольф настоял на щедром нанесении вонючей черной мази: «Если мы будем халтурить, мы никогда не убедимся окончательно в наличии или отсутствии результатов».

Когда бóльшую часть «мефитолина» удалили, наконец, деревянными палочками, не удалось выявить никаких признаков исцеления тепловой сыпи Блэйна или угрей Вулрича.

«Теперь вы довольны, наконец? – спросил Джо, обратив к Ридольфу физиономию, напоминавшую маску тигра, разрисованную сажей. – Не работает ваша вонючка! Причем у меня щеки чешутся пуще прежнего».

«Судя по всему, этот состав нельзя назвать панацеей», – с сожалением констатировал Ридольф.