— Слушаюсь, Всемогущий! — кивнул трутень, и в ту же секунду спутник Олега сделался на добрую голову ниже, уже в плечах, и из брюнета перекрасился в блондина.
— Чтобы при немцах никаких «Всемогущих», — грозно напомнил Светлов. — И вообще ни слова по-русски!
— Jawohl![36] — выговорил «Отто».
Немецкий вездеход и в самом деле появился в зоне видимости через пару минут. Выкатился из-за рощи в поле и почти сразу же остановился — значительно дальше от Олега с «Отто», чем рассчитывал Светлов.
— Что это они? — с легким беспокойством пробормотал себе под нос юноша. — Выманить нас хотят? Или мы неправильно рассчитали длину их «поводка»?
— Soil ich das herausfinden?[37] — поинтересовался «Отто».
— Что? — не понял Олег. — Пока они далеко, можешь по-русски, только отвернись на всякий случай.
— Мне следует выяснить, почему они остановились там?
— Тебе же для этого придется сменить личину Отто на Мюллеровскую?
— Да, конечно.
— Тогда не надо. Они могут наблюдать за нами.
Тем временем из вездехода выбрался человек в серой униформе и быстро зашагал по полю к Олегу с «Отто».
— Так, внимание! — скомандовал Светлов — почему-то шепотом. — Работаем.
— Jawohl! — отозвался «немец».
Марш от вездехода до места рандеву занял у Курта Мюллера — а это оказался именно он — около пяти минут. На этот раз он остановился, не дойдя до Олега добрых двадцать пять метров.
— Guten tag! — громко приветствовал немец Светлова.
— Гутен таг! — «на автомате» бросил в ответ Олег, внезапно осознав допущенный ими просчет: в личине Отто влезть ему в голову Чужая не могла, а сам он по-немецки, естественно, не понимал — «Гутен таг» и пресловутый «Гитлер капут» не считаются.
Тем временем немец прокричал еще что-то — нужно было отвечать, но как?! Перейти на английский? Вот только не насторожит ли это Мюллера — вчера немецкая речь не вызывала у его собеседника никаких затруднений?
— Он просит повернуться, чтобы убедиться, не прячешь ли ты за спиной парализатор, — не разжимая губ, сумел каким-то образом едва слышно произнести понявший в чем проблема трутень.
— А-а… — облегченно выдохнул Светлов и, не выпуская Мюллера из поля зрения, медленно развернулся к тому сперва одним боком, затем другим, потом потребовал жестом: теперь, мол, ты!