— Я не… я ничего не понимаю… — сказал Джеймс.
— Ничего, поймёшь. Ты ничего не понимаешь, потому что был ранен. Полагаю, лучше сказать — «повреждён». Та часть тебя, которая должна включаться в чрезвычайных ситуациях и рассказывать тебе тайны, которые тебе нужно знать — ну, она сломана.
Джеймс пристально смотрел на них. Встретившись с ним взглядом, Гвен сглотнула. Один его глаз был карим, второй — голубым.
— Ты так говоришь, как будто я — машина, — сказал Джеймс.
— В общем-то, так и есть. Вроде того, — ответил Джек.
— Нет, он не машина, — решительно возразила Гвен.
— Хорошо, он из плоти и крови. Здесь ты получил настоящее человеческое тело, Джеймс. Не имитацию. Под машиной я имел в виду то, что было сконструировано.
Джеймс покачал головой. Он в отчаянии смотрел на Гвен. Та не смела встретиться с ним взглядом.
— Давайте сядем, — предложил Джек.
Джеймс медленно опустился на стул. Джек и Гвен сели с противоположной стороны стола.
Джек откашлялся.
— Вот как я это понимаю. Мне это очень терпеливо объяснили, но я всё равно не очень хорошо понимаю суть. Итак…
Он посмотрел на Гвен, потом на Джеймса.
— Кардифф — не единственное место, пролегающее над Разломом. Есть и другие места, другие миры. У нас с ними общая граница. В одном из этих мест о Границе знали всегда. Местные жители воспринимали Границу как данность. Они считали своим долгом наблюдать за ней, поддерживать там порядок, патрулировать её и те явления и людей, которые пересекали её в обоих направлениях.
— Так же, как и Торчвуд, — сказал Джеймс.
— В намного бо́льших масштабах, — сказал Джек. — Самый главный парень у них — Принц Пограничья. Это его долг и его призвание, они живут долго и относятся к своему делу очень серьёзно. Обязанности передаются из поколения в поколение, от отца к сыну. Сыновья — и дочери, видимо, тоже — в общем, наследники, взрослея, овладевают необходимыми навыками для того, чтобы взять дело на себя, когда придёт их очередь. Это обучение — долгий процесс. И в качестве одного из его этапов наследников время от времени посылают жить в другие места и погружаться в жизнь тех миров, с которыми у их мира есть общая граница.
— Как культурный обмен? — насмешливо хмыкнул Джеймс.
— Я не шучу, — сказал Джек. — Им даётся форма, идеально совпадающая с обликом местного населения, и способность — врожденная способность — вливаться в общество местных жителей. Пока они находятся за границей, они не знают, кто они такие. Полагаю, благодаря этому они не могут себя выдать. Они вспоминают, кто они на самом деле, только когда приходит время возвращаться домой.
Джеймс покачал головой.
— И ты действительно поверил в это, Джек? Я-то думал, ты скептик. Это просто нонсенс.