Это уже было в ее жизни, когда-то очень давно. Гвардейцы по всему дому, подтянутый кавалергард, запах кожи, пороха и конского пота. Но теперь ей было совсем не страшно.
Георг фон Раух вежливо поклонился хозяйке Лунного замка и попросил провести его к отцу Георгию. Охранитель так и лежал на кушетке в гостиной, крутил в руках разряженную бусину артефакта и читал книгу из замковой библиотеки. Фолиант был напечатан лет сто назад, еще без магии, и грамматика с тех пор изменилась, но охранитель явно был увлечен интригой.
Короны на столе в гостиной больше не было.
— Здравствуйте, Ваше Преосвященство, — наклонил голову фон Раух.
— И вам здравствуйте, господин кавалергард. Простите, не встаю, здоровье не позволяет.
— Ничего страшного, — светски улыбнулся фон Раух. — Особы высшего духовного звания могут сидеть и при императоре. — И почти без перехода, сочтя светский ритуал законченным, кавалергард несколько раз негромко хлопнул в ладоши. — Браво, Жар-Птица. Примите моё искреннее восхищение. Как вы нас сделали!
На Элизу никто из них не смотрел. Она присела в кресло и приготовилась слушать, не мешая беседе, но на странном слове кавалергарда непроизвольно ахнула.
— Елизавета Павловна, вы же участвовали во всех событиях, — неверно истолковал ее возглас фон Раух. — Вы не согласны с тем, что Провинциал-Охранитель Гетенхельмский достоин восторгов, наград и аплодисментов? Он, как минимум, раскрыл заговор и предотвратил войну.
— Мне очень помогли Елизавета Павловна и ее охранники, — сказал охранитель.
— Несомненно, все получат награды по заслугам, — кивнул фон Раух. — Кстати, а где доблестная охрана?
— Я их рассчитала, — как о чем-то неважном, сказала Элиза. — Они уехали утром. Анастасия не завершила лечение, ей было необходимо срочно вернуться в Гнездовск, к магу. А что?
— Жаль, не смогу поблагодарить их лично. Ну да пусть их, здоровье, — он подпустил нотку иронии в голос, — превыше всего. А пока — вот, почитайте. Лучше вслух.
Кавалергард протянул отцу Георгию свежую газету.
— «Император почтил память своего отца, принца Ульриха, в монашестве — инока Варфоломея, основанием храма и монастыря на месте пУстыни…» — Отец Георгий поднял изумленные глаза на кавалергарда. — Отца? Принц Ульрих жив, сидит здесь, в подвале, обрушение башни ему не повредило…
— А вот об этом — забудьте, — жестко приказал кавалергард. — Отец императора умер почтенным отшельником-пустынником. Никаких магов, Казимир просто слегка похож, а кто будет говорить, что принц Ульрих — это он, тот дурак и верит глупым слухам.
— И повинен казни за оскорбление короны? — мрачно спросила Элиза.
— Ни в коем случае, — хохотнул кавалергард. — Мы же не хотим подтверждать сплетни. Нет, такой простофиля будет повинен только в глупости. Все же знают об иноке Варфоломее, вот, в газетах о нем написано, на могиле церковь заложили…
— Значит, пока я в Гнездовске ловил Казимира… — с угрозой начал отец Георгий.
— Вы дали нам возможность сработать на опережение, — уже без усмешки сказал фон Раух. — Ваш… оппонент хотел всему миру заявить, что император Александр — сын мага, и предъявить этого мага. После такого заявления Александру пришлось бы оправдываться, а это проигрышная позиция. Но с максимой «все знают» можно работать с нескольких сторон, тут важно, кто будет первым и насколько убедительную картинку нарисует. Вы показали нам, откуда ждать угрозы и выиграли время для ее предотвращения. Вы, попросту говоря, спасли империю, епископ… Хотя недолго вам быть епископом, должность Владыки Гетенхельмского вакантна, как и еще несколько высоких церковных постов — за симонию, мздоимство и прочие нехорошие дела несколько высших сановников отправились в удаленные монастыри на покаяние. Тоже, кстати, ваша заслуга, отец Георгий. Подумайте о карьере кабинетного работника, «в поле» вам явно будет сложновато.
— С-спасибо, — сквозь зубы ответил охранитель. — Значит, вы таки сыграли… мной.