Новые марсианские хроники

— Так что же контейнеры? — вернулся к теме Голенах.

— Да всё, по их словам, в порядке. Тряпки как тряпки. Да ты и сам должен был видеть этот груз — там же, где и самого Худога: он ведь с той базы как раз и собирался выходить к пещерам. Кстати, лицензия у него была в полном порядке. Предусмотрительный паренёк.

— Знаешь, чем-то он мне нравится,— сказал Голенах.— Люблю влюблённых людей. От них всегда дождёшься чего-нибудь нетривиального.

— При чём тут любовь, хотел бы я знать? — поинтересовался Тендер.— Ещё один миф?

— Ничуть не бывало. Скорее — слух, но правдоподобный.

— Распространи.

— Слух прилетел с тем же кораблём, что привёз самого Худога. Вроде бы парень по уши влюбился в Рамиру, но к ней так просто не подъедешь. И вот он поклялся, что в знак серьёзности своих чувств сделает ей такой подарок, какой не под силу окажется никому другому из её хахалей. А какой именно — об этом умолчал. Она, конечно, заинтересовалась: женщины обожают таинственное, особенно такие избалованные вниманием, как она. Тут пошли всякие гадания. Хотя серьёзный человек решил бы задачку за пару секунд. Вот ты, например.

— Очень возможно,— согласился Тендер.— Простая логика. Что труднее всего найти на Земле? Ответ прост: то, чего там нет и быть не может. Вопрос второй: что это такое, чего там нет? Разбуди меня среди ночи, и я скажу: марсианские раритеты. А что является самой большой редкостью на Марсе? Тут не может быть двух мнений: конечно, марстекло и подлинные изделия из него. Вот и решение задачки. Я прав?

И Тендер удовлетворённо нажал на педали, вырываясь на несколько метров вперёд. Беседы это, однако, не нарушило, поскольку разговор всё равно шел по связи.

— Так-то оно так,— сказал внимательно слушавший Усяго.— Однако, если твою логику продолжить, придётся прийти к уже не столь бесспорным выводам.

— Например?

— Судя по тому, что мы об этом парне знаем — довольно много,— он, при всей его ковбойской репутации, на самом деле человек расчётливый и осторожный, с хорошей интуицией. И если о нём покатились такие слухи, я не верю, что это случилось без его ведома. Потому что ведь по сути дела это вызов: «Внимание, ареиты, я приехал к вам, чтобы провести самую дерзкую и незаконную операцию в вашей хилой истории: вывезти на Землю некоторое количество ваших сокровищ — реликтовых марстеклянных фигурок. Теперь вы это знаете, и попробуйте-ка поймать меня за руку!» Ручаюсь, что на Земле он заключил не одно пари, что у него всё получится, а мы останемся с носом.

— По-моему,— проговорил Тендер,— это было бы необычайно глупо. Не говоря уже о том, что — нахально. Что же, он нас ни во что не ставит?

— А он об этом просто не думал,— предположил Голенах.— Он любит эффектные заявления, если даже они сильно усложняют задачу.

— Вот уж не считаю,— сказал Усяго.— Если хотите знать моё мнение — это очень изящная дезинформация. Запущенная им, чтобы направить нас не по той тропе.

— Не понял,— отреагировал Тендер.

— Несложное рассуждение. Известно, чего он хочет: раздобыть реликты. И точно так же известно и другое: где можно до них добраться? На планете таких мест, как все знают, два: губернаторские сейфы, где хранятся те фигурки, какие уже удалось выменять у Нижних,— и сами Нижние пещеры, куда любому из нас доступ закрыт не только решением властей, что несерьёзно, но самой природой,— и это уже существенно: в атмосфере и температуре Нижних пещер ни один из нас и нам подобных не может прожить и пяти минут, если только он не в таком костюме, как мы, со всем его жизнеобеспечением; но в костюме туда пробраться человеку, не имеющему нашего опыта, просто невозможно — он застревает уже в тех лазах, что соединяют Верхние пещеры со Средними,— а чем ниже, тем эти проходы становятся теснее. Люди ведь всё-таки в среднем в полтора раза крупнее местных, тяжелее, да и кислорода потребляют куда больше. У этих ребят было время приспособиться: как предполагают наши умники, отступление с поверхности в недра длилось сотни тысяч — если только не миллионы лет. Если помните, нашим удалось расширить только один ход к Нижним, которым может воспользоваться человек в костюме; но он оборудован так, что там любая муха будет замечена и остановлена.

— Господи, да это всем известно.

— Конечно; но существует предположение, что сами Нижние ребята — во всяком случае, некоторые из них,— могут беспрепятственно подниматься наверх и тут вступать в контакты с нашими. Так вот: это всё болтовня. Для любого Нижнего это ещё опаснее, чем для нас — оказаться внизу без жизнеобеспечения. Им и трёх минут не выдержать.

— Что-то я не пойму,— сказал Тендер, умело объезжая большой камень,— к чему ты всё это излагаешь.