Человек теней

22
18
20
22
24
26
28
30

Это было жизненно важно, и Найквист отчаянно пытался разузнать хоть что-то, но Патрик Бэйл почти не слышал вопроса. Вместо этого он смотрел на Элеанор, которая уже поднялась на сцену.

Найквист проследил за его взглядом.

Элеанор медленно двигалась по кругу с невидимым партнером.

– Я танцевала с ней. Я танцевала со своей сестрой во сне. – Ее голос был мелодичным, живым. – Я видела нас двоих. После киа. Играла музыка, медленный вальс, и мы вместе с Элизой кружили в танце зеркал… – она говорила с собой или с воображаемым отражением.

Не ответив на оклик Бэйла, она раз за разом повторяла имя своей сестры:

– Элиза, Элиза, Элиза, – и затем снова, добавляя: – Элиза. Элиза Кинкейд.

– Прекрати! – крикнул Бэйл.

Но Элеанор продолжала повторять громче, настойчивее:

– Элиза. Элиза. Элизабет. – Она больше не танцевала, лишь повторяла имя. Это словно придавало ей смелости с каждым разом, как она его произносила. – Элиза, Элиза, Элиза, Элиза!

Бэйл крепко зажимал руками уши, но напрасно.

– Элиза. Элиза. Элиза. Элиза. Элизабет. Элиза Кинкейд. Элиза. Элиза. Элиза. Элиза. Элиза. Элизабет Кинкейд. Элиза. Элиза. Элизабет. Элиза…

За ее спиной вздымался огромный белый занавес, а в сумерках клубились серые сгустки тумана.

– Элиза. Элиза. Элизабет. Элиза…

Найквист поднялся на сцену. Он видел, что ситуация ухудшается. Он позволил ей зайти слишком далеко.

– Брось это, Элеанор, – сказал он, хватая ее за руку.

Но она не останавливалась, продолжая петь.

– Элиза. Элиза. Элиза. Элизабет. Элиза Кинкейд. Элиза. Элиза. Элиза.

Осветительные приборы удвоили ее тень на экране.

Бэйл последовал за Найквистом.

– Элеанор, пожалуйста, остановись, – взмолился он и попытался схватить ее, чтобы остановить завывания. Она отстранилась.