Она устало кивнула.
– Да… я вижу это… Я понимаю…
Он потащил ее в сторону сидений. Они поднялись вместе к краю ямы, но там их ждали охранники с дубинками, рабочие с пустыми лицами и гости отеля с часами и стручками.
Найквиста и Элеанор не пропускали.
Он двинулся вдоль среднего ряда мест в поисках хотя бы малейшей лазейки.
Ее не было.
Круг смыкался теснее, появлялось все больше рабочих и охранников.
Выхода не было.
Аиша издала очередной нечеловеческий вопль.
Охранники ринулись вперед, спускаясь на самый высокий уровень мест.
Элеанор прильнула к Найквисту. Они отступили на сцену, где с вытянутым ножом ждала Аиша.
И вдруг он увидел небольшой лоскут ткани, зажатый в руке рабочего. Это было то, что нужно, маленький платочек из сине-белого льна, едва заметный в сжатом кулаке. Найквист почти мог вообразить, что видит человеческий глаз, вышитый на ткани.
– Сюда! За мной.
Он потащил Элеанор вверх по ступеням и увидел, что в том месте, где стоял рабочий с платком, круг распадался, нарушая ряды загонщиков.
Найквист двинулся в сторону бреши и вдруг споткнулся.
Его отбросило назад.
Что… что такое?
Что-то произошло. У него внезапно закружилась голова.
Но боли пока не было.
Лишь красная ужасающая жидкость, струящаяся по земле. Прижав руку к боку, он увидел, что та вся в крови. В голове помутилось. Вокруг него вращался круг из размытых призраков, непрерывно кричащих в один голос – агонизирующие вопли последних мгновений жизни. В свете прожектора блеснуло лезвие ножа старухи.