Последние дни. Павшие кони

– Это не важно.

– Важно, – твердо сказал Гримур. – Ты в панике. У тебя паранойя. С воздухом что-то не так. В нем пыль. Ты ей поддался.

«Правда?» – Орвар тряхнул головой. Она ныла.

– Орвар, – спокойно сказал Гримур. – Ты не понимаешь? Я целыми днями считал, сколько кислорода у нас есть и на сколько его хватит. Разве не логично, что первым делом после драки я подумал именно о нем, пусть я и знаю, что воздуха у нас достаточно?

Орвар посмотрел на него. Пистолет в руке трясся. Он был так уверен, когда нашел Йегера. Уверен ли теперь?

– Это все недопонимание, – сказал Гримур. – Мне совершенно ясно, почему ты подумал на меня, но теперь-то ты видишь, что ошибался?

Орвар не ответил. «Да, а что, если ты ошибаешься?» – думала какая-то крохотная часть разума. Когда он сидел в одиночестве и думал об этом, все сходилось, но теперь, после таких спокойных объяснений Гримура, Орвар уже не был так уверен.

Но если это не Гримур, то кто?

Нет, это явно Гримур. Явно.

– Орвар, – безмятежно сказал начальник. – Опусти пистолет.

– Нет.

Гримур медленно развел руками:

– Ты убьешь меня из-за оговорки?

– Это была не оговорка.

– Ты свихнулся? Это доказательство? Тебе этого правда достаточно?

– Больше у меня ничего нет, – сказал Орвар с отчаянием. А когда увидел, что Гримур, теперь уже уверенный в себе, будет говорить и дальше, будет говорить, пока не переубедит Орвара, спустил курок.

VIII

Он убрал пистолет в кобуру. Выстрел все еще звенел в ушах, а комната провоняла кордитом. «Может, стоило подождать, – думал Орвар. – Может, стоило его как-нибудь обездвижить, связать». Но если бы он это сделал, Гримур убедил бы остальных, что начальник безопасности сошел с ума, и не успел бы Орвар глазом моргнуть, как сам сидел бы связанный, а Гримур гулял на свободе.

Все его ботинки были в крови, блестели, а потом постепенно тускнели, когда к ним начала липнуть пыль. Кровь брызнула на стену, на полу набежала целая лужа. Чистить бессмысленно. Все не скроешь.

«И не важно, – сказал себе Орвар. – Я все сделал правильно. Я застрелил убийцу».

Кровь была и на рукаве. Придется сменить рубашку, пока остальные не увидели. Если не сменить, они посчитают убийцей его самого. «Но это не так, – говорил он себе. – Во всем виноват Гримур». Он был почти в этом уверен. Практически. Признаться, не так уверен, как перед тем, как начал говорить Гримур, но все-таки. Орвар осмотрел комнату и вышел, закрыв за собой дверь. «Теперь хотя бы все кончено», – сказал он себе.