Кляйн поднял пистолет, навел на него.
– Друг Кляйн, – сказал Павел. – Вы меня печалите.
– Где ключ от двери? – потребовал Кляйн.
– Здесь ни у кого нет ключа, друг Кляйн. – Павел развел руками, показывая культю и раскрытую ладонь. – Для всего этого нет нужды.
– Как же вы выходите без ключа?
– Я и не хочу выходить. Павлу хорошо там, где он есть. – Он показал культей на пистолет. – В этом нет нужды. Прошу, уберите.
Кляйн взглянул на оружие, потом пожал плечами, медленно опустил:
– Ладно.
– Ну вот, – сказал Павел. – Разве вам самому не лучше, что мы теперь можем поговорить, как цивилизованные взрослые люди?
– Я хочу уйти, – сказал Кляйн.
– Если вы действительно хотите уйти, стоило только попросить. – Павел встал и медленно приблизился к Кляйну, потом прошел мимо к двери. – Просите – и дано будет вам, стучите – и отворят вам. – Он постучал дважды, подождал, потом стукнул третий раз.
– Что требуется? – раздался приглушенный голос с другой стороны.
– Кляйн, будучи верным и преданным во всем, желает отвернуть лик от Господа и войти в одинокий и страшный мир.
– Подведите его к дверям, и да будет его желание исполнено, – произнес голос.
Павел поманил Кляйна к месту перед дверью. Стукнул еще раз, подождал, потом постучал еще дважды.
С другой стороны послышался шорох, и замок щелкнул. Дверь открылась, и Кляйн обнаружил, что смотрит в пустой вестибюль жилого здания, ярко освещенный. Вращающаяся дверь на противоположной стороне выходила на темную улицу. Рядом стоял Павел в форме швейцара.
– Вот видите, друг Кляйн? Мы люди своего слова. Вы свободны.
Кляйн кивнул, шагнул вперед, мимо швейцара.
– Вы забрали ключ Павла, друг Кляйн, и его оружие, – сказал сзади главный Павел. – Не было нужды его оглушать.
– Простите, – с опаской произнес Кляйн, протянув ключ.