– Ладно, все же нам не стоит оставаться здесь надолго, мало ли что может произойти. Давай лучше вернемся в машину, тем более мы уже выяснили, что хотели.
– Хорошо. Только можно я напоследок зайду в свою комнату? Мне просто интересно взглянуть одним глазком на то, что с ней стало, – попросила Мэдлин.
И они покинули библиотеку, заперев дверь и наложив на нее сильное защитное заклятие. Вдруг придёт время, когда ценные экземпляры книг понадобятся для возрождающейся науки и не хватало еще, чтобы перед этим какие-нибудь мародеры использовали их для растопки. Подобное же защитное заклинание не составит труда снять квалифицированному магу, остальные же пусть лучше проходят стороной.
Путники поднялись наверх и прошли по мрачному коридору, наполненному сквозняками, в комнату Мэдлин. Дверь была все так же заперта магией ее же собственного кольца. Оказавшись внутри, девушка увидела разбитую оконную раму, сквозь которую в комнату задувал ветер и проникал снег, скапливавшийся на полу. Большинство вещей от таких условий пришли в негодность. Девушка с тоской глядела на то, что раньше было ее домом.
– Забавно, – произнес Джереми, разглядывая ретро граммофон для пластинок, подаренный когда-то Мэдлин одним из учеников. – Такая раритетная вещь, а выглядит вполне целой и невредимой, даже пластинка не пострадала! Видимо от того, что далеко от окна стоит. Надо же даже работает! – улыбнулся он и мрачную комнату наполнили звуки песни Love me tender в исполнении бессмертного короля рок-н-ролла.
Красивая мелодия придавала разрушенной обстановке даже некоторый романтизм и наводила на мысли о том, что не смотря на хрупкость вещей материальных, музыка и другое духовное начало может жить вечно. Даже чуть дольше, чем сами люди.
– Разрешите вашу руку, мадам? Я приглашаю вас на танец! Когда еще Вам представиться возможность вальсировать среди руин такого прекрасного замка? – шутливо произнес молодой человек.
– Вообще то, я мадемуазель, – улыбнулась Мэдлин, принимая это приглашение.
Так они и кружили несколько минут в своем неумелом танце среди ставших ненужными и мертвыми предметов, покрытых снегом, под мелодию бессмертной музыки. Танец на руинах былого мира. Пожалуй, увидь их со стороны какой-нибудь не в меру творческий человек, и он счел бы это таким же символичным как пир во время чумы. Когда песня закончилась и пластинка умолкла, Джереми обнял девушку и произнес:
– Не волнуйся, в конечном итоге, все равно все будет хорошо!
– Не будет, я знаю. У таких как я никогда не бывает все хорошо, но спасибо, что успокоил.
После этого они навсегда покинули не принадлежавшую больше Мэдлин комнату и направились к выходу из замка. Проходя обратно по коридору Джереми случайно задел дверь, ведущую в одну из комнат, и она рассыпалась в прах. Девушка невольно заглянула во внутрь и увидела лежащего на полу человека.
– Что это там такое? – испуганно спросила она, остановившись и взяв Джереми за руку.
– Мертвец, судя по всему. Ты уверена, что хочешь на это смотреть? Пойдем лучше дальше, а то наверняка ведь окажется, что это кто-то из твоих знакомых, – предположил молодой человек.
Но после этой фразы Мэдлин было уже не остановить. Она быстрым шагом вошла внутрь и с замиранием сердца взглянула на знакомый силуэт на полу. Эта комната пострадала намного больше, чем ее собственная. Мебель тут была перевернута вверх дном и разломана, казалось, что здесь происходила какая-то борьба. Оконная рама также отсутствовала и сквозь открытый проем внутрь задувал ветер и падал снег. А прямо посреди комнаты среди снега и неизвестно откуда взявшихся стеклянных осколков лежала Зоя.
– Я не понимаю, – с трудом проговорила Мэдлин. – Она выглядит как живая, но ведь прошло столько времени, тело должно было давно разложиться. Как это возможно?
– Это деревенеющее заклятье, – совершенно спокойным голосом произнес Джереми. – Под действием его человек словно цепенеет, затвердевает, становится подобным манекену. Естественно, что все жизненные функции останавливаются и даже тело потом остается застывшим.
Зоя и правда напоминала сейчас куклу. Только с пугающе неестественно белым оттенком кожи, с навеки застывшим на лице выражением ужаса и неестественно вывернутой шеей. Мэдлин попыталась закрыть ей глаза, но это оказалось невозможным. На ощупь казалось, что девушка прикоснулась к застывшей ледяной статуе.
Мэдлин только сейчас осознала, что среди руин замка должны были остаться и тела его защитников, и ей стало жутко. Меньше всего на свете она хотела увидеть еще кого-то знакомого.
– Пойдем скорее отсюда, я не могу здесь больше находиться, – произнесла она и выбежала из злополучной комнаты.