Подобие жизни

22
18
20
22
24
26
28
30

Человека передёрнуло, когда он вспомнил, как жутко выглядят демоны изнутри, как их мерзкие щупальца оплетают нить жизни, к которой привязаны жертвы. Жуткое, вязкое, тёмно-красное нечто с ритмичным глухим стуком то ли челюстей, то ли чего-то подобного, который прекращается лишь тогда, когда он лично рвёт эту связь, перехватывая остатки души.

— Так что прекрати свои страдания и принимайся за дело. Думаю, полночь самое подходящее время. Эмоции будут на пике, а значит, и горе сможет пробить брешь в фальши.

— Ты будешь присутствовать?

— Конечно! — хохотнул Голос. — Но не бойся, вмешиваться не собираюсь. И ни слова не скажу, чтобы не мешать. Моя сегодняшняя роль — незримый и безмолвный наблюдатель.

Опять человеку показалось, что собеседник врёт. Или по крайней мере, не договаривает. Возможно, если бы память того, в ком жила частица Яны, была полноценной, а не обрывочной, он бы смог понять, что ему кажется неправильным.

Но, к сожалению, мысли его путались, а логические цепочки не выстраивались. Единственное, что он знал точно, так это жуткую правду об уровнях Ада, монстрах, несчастных жертвах, и как спасти души ничего не подозревающих людей.

— Не забывай, — посерьёзнел Голос, — если ты сегодня всё сделаешь правильно, мы перейдём на новый уровень. Третий. И ты ещё на один шаг приблизишься к открытию Рая.

Человек никак не отреагировал на напутствие, а закрыл глаза и провалился сквозь текстуры в глубину куба.

Он парил. То опускаясь вниз, то вновь поднимаясь почти до самой крыши, аккуратно и бережно поглощал мысли и чувства тех людей, которыми пожертвовал ради общего блага. Всякий раз в памяти вспыхивали обрывки — безысходность Карла, любовь Ильдара, страх темноты маленькой Анечки, надежда Татьяны Николаевны, одиночество Даны и прочие, прочие чужие эмоции, которые переплетались, встраивались друг в друга и наполняли его силой.

Разноцветные сполохи испуганно метались, не желая превращаться в одно целое, но он был неумолим. Ведь именно ради этого момента он запер их в кубе.

В какой-то момент человек понял, что больше ничего не осталось. Чернота, как и радужные разводы исчезли, куб стал пустым, как оболочки неписей после удаления из них основных программ.

— Я вижу, ты готов, — отметил Голос.

— Ты обещал быть незримым и безмолвным, — прошептал тот, в ком сейчас, помимо Яны, находилось больше сотни личностей. Или душ.

— Удачи.

Человек пожал несуществующими плечами и мгновенно переместился туда, где шумел праздник. Сделал это легко и без проблем — накопленная сила разорвала поводок, и он больше не был привязан к одному месту. «Спаситель Рая» завис над толпой и распластался в фальшивом небе.

Праздник был в самом разгаре. Благодаря фазированию в одном и том же секторе одновременно шло два спектакля: детская сказка о трёх богатырях и эротическое шоу «Снегурочка и олени Санта-Клауса» для категории «21+». На каждой из двадцати танцплощадок играла своя музыка, огромные экраны демонстрировали старые фильмы и современные синематики на новогоднюю тему, официанты сбились с ног, обслуживая посетителей ресторанов и кафе, гонки на санях с призовым фондом в пятьсот баллов собрали пару сотен участников…

Но люди не мешали друг другу, а разные развлекательные ячейки не пересекались. Только представители техподдержки видели всё сразу. И он.

До полуночи оставалось ещё достаточно времени, и человек принялся изучать тех, кто внизу. Методично и внимательно, не пропуская никого. Даже детей не обошёл вниманием.

Благодаря заимствованной от Куба силе он без усилий заглядывал в человеческое нутро, находил в нём информацию о прямой связи с демонами в другом пласте реальности, и ставил заметную лишь ему самому метку. Чтобы в нужный момент войти во всех сразу и проскользнуть дальше, за изнанку. К настоящим врагам. «Спаситель» волновался — он раньше такого не делал, довольствовался лишь одиночными жертвами, но больше тянуть было нельзя.

Расставляя метки, он старался не думать о том, как их много. Слишком много. Поэтому размышлял о своих дальнейших действиях.