…а она сразу поняла, что не верит. И это было странно, потому что прежде за собой Катарина не замечала особой проницательности. Скорее уж наоборот, она привыкла людям доверять.
— Не здесь, — попросила она. — Я расскажу вам, почему это… не то, что вы думаете, но не здесь, ладно?
…темно.
…и снега нет, а все одно темно, несмотря на фонари. Ночь, будто нарисованная. Лиловая. И синяя. И черная краски. Смешали и плеснули на небо. Потом наспех мазнули желтою и алой, навесив ожерелье фонарей.
Под фонарем и остановились.
Князь вышел и, обойдя машину, дверцу открыл, руку подал разлюбезнейше, только от этого стало еще горше.
…ей велено…
…она не представляет, как исполнить, что велено.
— К слову, вы не желаете отужинать? — князь огляделся и поманил за собой. — К Белялинским лучше наведаться попозже. Когда люди не ждут визита, они так радуются гостям, что порой говорят больше обычного.
— Вы на это надеетесь?
— Не слишком. Но попробовать стоит, — он вел Катарину мимо витрин.
Шляпки.
Платья.
Ленты… тетушке купить бы в подарок, она обрадовалась бы, не столько самим лентам — такие штуки она полагала сущим баловством, сколько тому, что Катарина о ней вспомнила.
Быть может.
А может, приняв подарок, сухо бы кивнула и спрятала треклятые ленты в буфете, где складывала всякие, по ее мнению, не слишком нужные вещи, выбросить которые, однако, ей не позволяла жадность. Она бы налила чаю, настоенного на двух чаинках, и белого хлеба нарезала бы. Масла… масло было только для гостей, как и сахар…
…а вот принарядить бы ее, в платье вот такое, белое с полосочкой, чтобы корсаж расшитый да с медными пуговицами в два ряда. Рукав-окорок и узенькая полоска манжет по краю. Воротничок-стоечка.
Шляпка.
Прелесть, а не платье… на этом месте Катарина споткнулась, все ж и в королевстве тротуары были не столь уж ровны.
— О чем вы задумались? — поинтересовался князь, придержав за локоть.