…стол накрыт на двоих.
Бутылка вина в ведерке со льдом. И смешно, и горько — для Катарины он так не старался. А может, потому что нужды не было? Их связь была легкой и очевидной, пожалуй, с первой их встречи. Что может быть банальней? Любовь? Никакой любви. А значит, и вина с розами, что тихо чахли в стеклянной вазе.
— Я не помешала?
— Помешала, — Хелег никогда не давал себе труда быть тактичным, полагая такт, да и вовсе излишнюю вежливость обыкновенной потерей времени.
— Я ненадолго. Мне нужно кое-что понять… прояснить.
Приподнятая бровь.
Удивление.
— Почему вы с Нольгри так не любите друг друга?
— А почему тебя это стало интересовать?
— Дело.
Он кивнул коротко. То, что касалось дел, всегда было серьезным, и уточнил:
— Меня подозреваешь? Или его?
— Обоих.
— Возможен третий?
— Да, но… маловероятен. По характеру наш… объект, — ей почему-то не хотелось употреблять кличку, данную безумцу, — жаждет контроля. Для него все это игра. А какой интерес в игре, если ты не видишь, что происходит? Не участвуешь? Нет, он должен быть рядом…
Хелег провел ладонью по волосам.
Волнуется?
В этом минус близости. Ты можешь изучить кого-то, но и тебя исследуют. И теперь Катарина подмечала те мелкие признаки, которые рассказывали о Хелеге если не все, то многое.
Морщинки в уголках глаз.
Щурится.