Он устал вот. И затея больше не кажется удачною. Надо было прежде… надо было сказать князю, а не вешать на него маячок. Но тогда показалось, что князь слишком уж самонадеян и не прислушается к Зигфриду, которого и не знает толком. И помощь не примет.
А помощь ему нужна.
Вон, какая тьма клубится… вихрем, будто…
Изнанка замерла.
И содрогнулась. А Зигфрид осознал, что придется бежать, если, конечно, они хотят успеть.
Себастьян проклинал себя за то, что уснул. Он не хотел. Это все голоса, шепоток их убаюкивающий, ласковая тьма, окружившая его плотным коконом. Она присосалась пиявкою, готовая опустошить его бренное тело. И тело, поддаваясь ласковым уговорам, подвело.
Он очнулся от голосов.
И выругался.
Выступил.
И даже нес какую-то чушь, хотя стоило сразу выстрелить. Пуля в лоб — лучший аргумент в иных спорах.
Не успел.
Ублюдок усмехнулся, и в следующее мгновенье Себастьяна вдавило в стену. Сердце остановилось. И само его тело вдруг перестало принадлежать ему. Мерзопакостнейшее чувство.
Почему его не убило сразу?
Повезло.
Или дело не столько в везении, сколько в нежелании этой сволочи расставаться с жертвой. Привык играть, а… еще Евстафий Елисеевич говаривал, что привычки иные до добра не доводят.
Это Себастьян успел подумать.
И еще какую-то совсем уж глупость, когда сгустившийся воздух вдруг запах огнем. А потом стена подвала пошла зыбью и истаяла, пропуская человека, видеть которого Себастьян готов не был.
…в следующее же мгновенье над столом с распластанной Катариной взвился песчаный вихрь. А вонь серы и огня стала невыносима.
Нет, везет ему, однако, на демонов.
Глава 35. Где все почти завершается, но не для всех благополучно
ebooksa