Бондиана,

— Понял. Не заказываем.

И исчез.

И у Джеймса тогда, помнится, возникли серьезные сомнения в человеческой природе Невидимки.

Ну а что? Серенький такой, незаметненький — идеальная внешность для шпиона. С сетью работает, как бог… или Bond. Именно Bond — DEX’а Джеймс бы сразу раскусил, они же не умеют прятать работу процессора и даже при прокачанной программе имитации личности людьми могут притворяться лишь до первого встречного сканера. К тому же работа в полиции, но не на виду, сорванному и не желающему светиться Bоnd’у подходит идеально по всем параметрам: и прикрытие неплохое, и самому наверняка нравится, ведь прошивка служения у этой модели базовая, ее не устранить. Да и зачем? Полная свобода — это, конечно, приятно. Но быть нужным приятнее в несколько раз.

А может быть, Невидимка и не Bond, а какая-то вообще неизвестная новая разработка, пятая модель! Специально для столь не нравящейся людям канцелярской работы. Ну мало ли… Последнюю версию, пожалуй, косвенно подтверждало то, что Невидимка занимался исключительно базами данных и работал только со знаковыми системами.

Разумеется, Джеймс не стал говорить остальным о своих сомнениях. И не потому, что сомневался не так чтобы очень всерьез. И даже не потому, что порядочные полицейские все сомнения трактуют в пользу подозреваемого, а Джеймс теперь законопослушный младший констебль.

Просто хранить чужую тайну (может быть, даже и несуществующую) было приятно.

Так же приятно, как пончики с переслащенным кофе («Вы кушайте, кушайте, не стесняйтесь, я читала, вам надо много сладкого!») или выходы на задания с Пабло («Ты, эта, лучше держись за мной! Ну и что, что ты Bond, а я все равно этот район лучше знаю!»). Или одобрительное хмыканье сдержанного Степана. Или гордость во взгляде капитана Ржаного, когда пришел приказ о присвоении Джеймсу звания старшего констебля, — довольная такая гордость, словно это его самого повысили.

Много было приятного за последний год.

И больше не будет — достаточно одного лишь слова, произнесенного голосом бывшего хозяина…

Сам Стивен Сьют не додумался бы до такого. Ума бы не хватило у проходимца-неудачника. Идею подсказал его знакомый хакер, гулявший за счет Сьюта в ресторане. Проникнувшись спьяну теплыми чувствами к собутыльнику, он предложил вписать в память его киборга небольшую программку. Незаметную, но крайне полезную.

Сьют ведет опасную жизнь, он не застрахован от ареста. А при аресте полиция возьмет под значок принадлежащую Сьюту жестянку, конфискует, отформатирует и кому-нибудь продаст. А Сьют отбудет срок или сбежит. Разыщет бывшее имущество. Тут и сработает программа, которая закрыта от форматирования. Скрытая такая программа — и не заметишь, если не будешь знать, что искать. Одно кодовое слово, сказанное в лицо киборгу, — и в процессоре обнулится строка «владелец». После чего в ней вновь появится имя «Стивен Сьют»…

Однажды Джеймс уже прошел через этот ужас. У Сьюта кончились деньги, он продал киборга какому-то простаку, а потом выбрал удобный случай и одним словом вернул себе свою собственность.

Такой кошмар невозможно забыть. Это была не обычная, штатная смена хозяина по протоколу. Джеймс словно умер и воскрес. Будь у него выбор, он предпочел бы получить порку нейрохлыстом. Даже две порки.

Но сейчас Бонда пугали не ужасные ощущения, которые он мог пережить, услышав кодовое слово. Страшнее было потерять то, что чудом приобрел за последний год. Человеческую жизнь. Замечательную службу в полиции. Добрых соседей, что с улыбкой приветствуют его на улице. Друзей, которые сейчас так встревожились за него. Начальника, на которого можно положиться. Свет синих глаз Риты Флавье…

И снова стать оборудованием, принадлежащим мерзавцу. Двуногой отмычкой в руках мошенника и вора.

Глава 15

Ночью, вопреки опасениям Розы Марковны, никто не брал дом штурмом. Рано утром за Джеймсом прилетела Рита. Рано прилетела. Брови нахмурены, на лице решимость, а под глазами — темные полукружья. Неужели совсем не спала? Джеймсу очень хотелось сказать ей что-нибудь веселое, успокоить, подбодрить, соврать привычно и убедительно… Только вот это почему-то оказалось неожиданно трудно.

Так и летели молча.

Рабочий день начался со звонка на центральном пульте. И так и продолжался — звонок за звонком. Обычное дело, в полицию часто звонили по разным пустякам, не имеющим к ней ни малейшего отношения (вроде застрявшей на дереве кошки).