— И что? — поинтересовался Бишоп.
— Он приставит к тебе охрану? Будет пробовать твою еду? — Н-нет, — выдавила я. Хотелось попятиться. Бишоп был злющий, как тысяча ведьм.
— Тогда собирай вещи, — скомандовал он.
— Поживешь пока в «Бутылке». Так безопаснее. Во мне боролись облегчение и смущение.
— Но… Там же нет жилых комнат. Только твоя.
— И что? — Бишоп не отводил взгляда. В серых глазах застыл лед.
— Или ты боишься, что я буду приставать? Не переживай, я тебя больше пальцем не трону.
— А почему вчера?..
— я не договорила, но он понял. Взъерошил короткий ёжик на затылке, отошел и отвернулся к окну.
— Любите вы, женщины, во всем этом копаться! — он вздохнул.
— Хорошо. Напоить и отыметь? Ты бы меня возненавидела. И зачем? Для меня не проблема найти, кто раздвинет ноги. Уж прости за прямоту.
— Ребенок…
— заикнулась я. Бишоп обернулся и зыркнул так, что я чуть не проглотила язык.
— Ребенок, Эмили, — процедил он.
— Должен быть не от пьяного перепихона. И давай на этом закончим. Я подумала — и сказала искренне: — Спасибо! Он только кивнул и напомнил: — Собирай вещи. Самое необходимое. Остальное проще купить.
Бишоп широким жестом обвел свою берлогу.
— Чувствуй себя как дома. И пристроил мой чемодан в углу.
— Надолго ли? — пробормотала я. Бишоп услышал. Обернулся.
— Вряд ли, — обнадежил он.
— Эллиот в бешенстве. Он в таком состоянии горы свернет.